– Я видела, какой ей понесли завтрак, – со слабым намеком на смех сказала Миллеман. – Аппетит она, похоже, не потеряла.
– Тю! – Анкреды хором вздохнули.
– А нам хотя бы сообщат, как долго она намерена здесь пробыть? – спросила Полина.
– Думаю, недолго, – сказала Дездемона. – Лишь до тех пор, пока завещание не вступит в силу.
– Да, но все-таки… – начал Седрик, и все повернулись к нему. – Не знаю, насколько прилично и своевременно сейчас об этом говорить, но все-таки интересно, удержит ли прелестная Соня свои позиции, если учесть, что она не замужем? Меняет ли что-нибудь тот факт, что она не может считаться вдовой Стар… – простите – нашего дорогого дедушки? Или не меняет?
За столом наступила напряженная тишина. Ее нарушил Томас.
– А вообще-то да. Конечно. – Он растерянно поглядел по сторонам. – Вероятно, в зависимости от того, как сформулировано в завещании. Смотря, что там написано: «завещаю Соне Оринкорт», или «моей жене», или как-нибудь еще.
Полина и Дездемона уставились на Томаса долгим взглядом. Седрик дрожащими пальцами пригладил волосы. Фенелла и Поль молча смотрели себе в тарелки.
– Неприятности следует рассматривать по мере их поступления, – с потугой на непринужденность заявила Миллеман. – Так что пока мы можем об этом не думать.
Полина и Дездемона переглянулись. Миллеман произнесла сакраментальное «мы».
– Как это ужасно, – отрывисто сказала Фенелла. – Говорить о завещании, когда дедушка еще там, наверху… когда он лежит там… – кусая губы, она замолчала.
Агата увидела, как Поль погладил ее по руке. Молчавшая весь обед Дженетта посмотрела на дочь с беспокойной и чуть осуждающей улыбкой. «До чего она не любит, когда Фенелла ведет себя как остальные Анкреды», – подумала Агата.
– Моя дорогая Фен, – пробормотал Седрик, – тебе, конечно, легко вести себя благородно, замышлять о высоких материях и не волноваться о завещании. В том смысле, что тебе ведь в любом случае ничего не светит.
– А вот это, Седрик, уже оскорбление, – сказал Поль.
– Все доели? – торопливо спросила Полина. – Если да, то… Миссис Аллен, может быть, мы?..
Извинившись, Агата сослалась на занятость, и дамы проследовали в гостиную без нее.
Когда она входила в зал, к дому подъехала машина. Баркер, видимо, поджидал ее и уже вышел на крыльцо. Он впустил в вестибюль троих бледных мужчин в деловых и очень черных костюмах. На всех троих были широкие черные галстуки. Двое несли черные чемоданчики. Третий, взглянув на Агату, тихо произнес что-то неразборчивое.
– Вон туда, пожалуйста. – Баркер провел их через зал в маленькую приемную. – Я доложу сэру Седрику.
КОМПАНИЯ «МОРТИМЕРЫ И ЛОУМ» Организация похорон…
Правый угол карточки был скрыт под книгой. Агата приподняла ее.
…и бальзамирование, – прочла она.
РОДЕРИК АЛЛЕН
I
Пароход, будто сменив настроение, сбавил скорость, и пассажиры поняли, что долгое путешествие подходит к концу. Ритмичный стук двигателя умолк. Сквозь плеск волн, слепо тыкающихся в борта, сквозь крики чаек, голоса людей и лязг железа доносился шум причалов, а сквозь него просачивался далекий гул большого города.
В этот ранний час Лондонский порт, казалось, застыл – так бледный, изнуренный болезнью человек застывает в ожидании мига, когда к нему вернутся силы. Редкий туман над навесами и складами еще не рассеялся. Вдоль кромки берега тускло мерцали бусинки огней. На крышах, швартовых тумбах и тросах поблескивал иней. Родерик так давно не отпускал поручень, что холод железа, пройдя сквозь перчатки, грыз ему ладони. На причале группками толпились люди – первые вестники цивилизации, еще отделенной от пассажиров быстро сокращавшейся полосой воды. Окутанные паром дыхания, эти группки состояли преимущественно из мужчин.
Женщин было всего три, одна из них – в красном берете. Вместе с лоцманом на катере прибыл инспектор Фокс. Родерик не ожидал к себе такого внимания; встреча растрогала и обрадовала его, но поговорить с Фоксом они сейчас все равно бы не смогли.
– Миссис Аллен вон там, в красном берете, – раздался у него за спиной голос Фокса. – Извините, мистер Аллен, но мне сейчас надо потолковать с одним человеком. Наша машина стоит за таможней. Я буду ждать вас там.