Замороженные приливы (ЛП)

Несмотря на меховой плащ с капюшоном, что она набросила на голову, чтобы скрыть длинные золотистые волосы от снега, Клео поёжилась. Её лицо было бледно, и она обхватила себя руками.

Она не жаловалась на холод ни разу во время их пути из храма Валории в голос. И они едва ли обменялись с той поры парой слов.

Но слишком слов было между ними прошлой ночью, прежде чем наступил хаос.

— Дай мне причину, почему ты не дал Крону убить меня, — потребовала она ответ, загнав его в угол на вилле леди Софии.

И вместо того, чтобы игнорировать или отрицать то, что он сделал — убил стражника, что выполнял приказ короля убить заключённую принцессу, он дал ей ответ, и слова причиняли ему боль, словно он не мог их контролировать.

«Ты самый большой свет, который я видел, — прошептал он. — И, независимо от цены, я отказываюсь позволить свету погаснуть».

Магнус знал, что он дал Клео в тот момент слишком много власти над ним. Он чувствовал, что слабость усугублялась, начиная с поразительного поцелуя и заканчивая глупой исповедью её важности для него.

К счастью, поцелуй прервали, прежде чем он потерялся окончательно.

— Магнус? Всё в порядке? — Клео коснулась его руки, но он напрягся и отстранился, словно обжёгся. Он боролся с озабоченностью в её сине-зелёных глазах.

— Я в порядке, — сказал он.

— Но ты…

— Я в порядке, — повторил он более твёрдо.

Она поджала губы, её взгляд стал более холодным.

— Хорошо.

— Нам нужен план, — отрезал Ник. — И нужен сейчас, прежде чем мы замёрзнем.

Его тон отвлёк Магнуса от принцессы, этот рыжий, веснушчатый мальчик, что казался таким слабым и бесполезным… До сегодняшнего вечера.

— Ты хочешь план? — прорычал Магнус. — Вот мой план. Возьми свою драгоценную принцессу и проваливай! На борт суден к Ораносу. К Пелсии. Мне плевать. Я скажу отцу, что вы мертвы. Только так вы будете живы, в изгнании.

Глаза Ника вспыхнули с удивлением, словно он не ожидал этого от Магнуса.

— Что ты имеешь в виду? Мы можем идти?

— Да, идите, — это лучшее решение для всех. Клео — опасное увлечение, а Ник в лучшем случае лишь раздражитель, а то и угроза. — Это приказ!

Он посмотрел на Клео, ожидая увидеть в глазах принцессы облегчение.

Вместо этого он столкнулся с возмущением.

— Приказ, да? — прошипела она. — Уверена, что это всё упростит для тебя, если нас не будет! Куда проще найти волшебницу-сестру и получить все кристаллы!

Напоминание о Люции, что сбежала в Лимерос с Алексиусом, её Хранителем-наставником, было неожиданным ударом. Кровь была на полу — и это может быть кровь Люции.

Она должна выжить. Он отказывался думать иначе. Она жива, и, когда он найдёт её, он убьёт Алексиуса.

— Подумай о себе, принцесса, — сказал он, возвращаясь к более важному вопросу. Конечно, ему нужны родичи. Она думает, что он поделится ими с девушкой, что столько времени пыталась вернуть свой трон? Родичи дадут ей власть требовать не только Оранос, а и любое другое королевство, что она пожелает.

Ему нужна власть в его руках — ничьих других, — и у него будет контроль нал жизнью, он никого не боится, и все боятся его.

Даже то, что случилось прежде, можно изменить. Они — два человека на противоположных сторонах, что желают одного и того же, но только один победит. И он не собирался отдать всё, к чему стремился, в чужие руки.

Красный цвет вернулся к щёкам принцессы, и в её глазах вспыхнуло разочарование.

— Я никуда не поеду. Мы отправимся во дворец вместе. И мы найдём Люцию вместе. И когда твой отец придёт за нами, мы вместе встретим его гнев!

Он посмотрел вниз на сердитую принцессу. Она уставилась на него без страха. Её плечи, её подбородок — она словно факел в холодной, бесконечной ночи.

Как бы он хотел быть достаточно сильным, чтобы ненавидеть её.

— Хорошо, — сказал он, стиснув зубы. — Но помни, это только твоё решение.

* * *

Карета достигла лимерийского дворца и прошла мимо охраняемого пункта вскоре после того, как взошло солнце. Расположенный на краю скалы с видом на Серебряное море. Чёрный замок контрастировал с белым фоном. Его обсидиановые башни поднимались в утреннем небе, как тёмные когти могущественного бога.

Многие считали это пугающим, но для Магнуса это было домом. Ностальгия коснулась его — воспоминания простых времён, езды и фехтования в классах с дворянскими сыновьями… И Люция на его стороне, всегда с книгой. Королева, завёрнутая в меха, приветствующая важных гостей, что прибывают на банкет. И возвращение отца с удачной охоты, что приветствовал молодого сына редкой улыбкой.

Везде были призраки прошлого.

Он вышел из кареты и сделал десяток шагов, что вели к высокой, тяжёлой входной двери, чья чёрная деревянная поверхность была украшена лимерийской коброй и надписью «Сила, вера, мудрость». Он мог слышать заговорщицкий шёпот Клео и Ника, когда они шли за ним.

Он дал им шанс уйти без последствий, но они пошли сюда с ним. Они сами виноваты в том, что будет.

Двое стражников стояли перед входом, одетые в красную униформу лимерийцев с тяжёлыми чёрными плащами, чтобы не замёрзнуть. Магнус знал, что не нуждается в представлении. Стражники одновременно поклонились.