Замок тамплиеров

Было еще одно обстоятельство, вызывавшее гнев Ульяны. Основание Новодевичьего монастыря Василием III странным образом совпадало с его бракоразводным процессом, а это давало основание утверждать, что монастырь предназначался для его жены великой княгини Соломонии Сабуровой. Провинилась же та перед царственным мужем только тем, что после двадцати лет брака так и не родила ему наследника. Поэтому в 1523 году Василий III добился разрешения на второй брак, а спустя два года Соломонию Сабурову постригли в Рождественском монастыре в монахини, дав ей имя София. Выступавшие против расторжения брака Вассиан Патрикеев, митрополит Варлаам и преподобный Максим Грек были сосланы из Москвы туда, «куда Макар телят не гонял», причём митрополит впервые в русской истории был лишён сана. И уже в начале следующего, 1526 года, Василий III женился на юной дочери литовского князя девице Елене Глинской, которая и родила ему наследника, известного ныне всему миру как Иван Грозный.

Правда, поселиться в Новодевичьем монастыре великой княгине-инокине Софии, позже причисленной Русской Православной церковью к лику святых, так и не пришлось, она умерла в Покровском монастыре Суздаля. Но это обстоятельство не умаляло праведного гнева Ульяны. По ее мнению, поступок Василия III по отношению к своей жене был подлым. А с точки зрения истории – крайне неосмотрительным и даже предосудительным. Ульяна считала, что Иван Грозный принес Руси неисчислимые беды, так же как много позднее – Петр I и Иосиф Сталин. Это были безумные тираны, залившие страну кровью, чтобы утолить свою ненасытную жажду смерти. Не то чтобы Ульяна предпочитала эпоху правления Екатерины II, считая эту императрицу слишком распущенной и легкомысленной (одна только переписка с безбожником Вольтером чего стоит!), но если бы ей дали право выбирать, то большинство русских царей она заменила бы на женщин. Тем более, что в действительности те и правили, оставаясь в тени своих мужей. Например, Александра Фёдоровна, бывшая женой последнего российского императора Николая II…

– Станция метро Спортивная! – сердито прокаркал металлический голос в динамике, и вагон замедлил ход, а затем остановился.

Задумавшись, Ульяна едва не пропустила свою остановку. Она поспешила к выходу, с трудом пробиваясь сквозь хлынувшую с перрона толпу. Но все-таки успела выйти в самый последний момент. Двери грозно клацнули за ее спиной, едва не ухватив за подол юбки, и вагон укатил во тьму тоннеля, злобно сверкая красными глазищами фонарей.

Ульяна представила, что было бы, если бы двери вагона сорвали с нее юбку, и вздрогнула. Не то, чтобы она стеснялась своих ног или трусиков, но становиться объектом пристального внимания толпы, кишащей вокруг, а тем более попасть в выпуски вечерних новостей всех московских средств массовой информации ей не хотелось. Придя к выводу, что ее предубеждение против метро имеет под собой веские основания, а не высосано из пальца, она поспешила к эскалатору.

От станции метро Спортивная до Новодевичьего монастыря Ульяна шла минут пятнадцать, глубоко дыша, чтобы освободить свои легкие от затхлого подземного воздуха, а голову – от навязчивых мыслей о русских царях и царицах. Сейчас ее волновало не престолонаследие, а где и как найти в монастыре эксперта по вопросу, который и привел ее в древнюю женскую обитель. Она сама признавала, что вопрос этот был крайне щекотливым, а с определенной точки зрения даже фривольным. Но сколько ни думала, так ни до чего и не додумалась.

– Ничего, все у меня получится, – утешала она себя, подходя к чеканной решетке ворот монастыря. – Видит Бог, не для себя стараюсь!

И в надежде на извечный русский «авось» Ульяна ступила на территорию Новодевичьего монастыря, поразившую ее своей пустынностью, которую она объяснила ранним утром и будним днем.

Но все-таки она была не одна, кто хотел с утра пораньше приобщиться к таинствам мира религии. Об этом свидетельствовал автомобиль с украшавшей его капот статуэткой Spirit of Ecstasy, замерший у ворот монастыря. Могло показаться, что он стоит здесь уже целую вечность, покрывшись за это время на толщину пальца пылью. На вид автомобиль был такой древний, словно его доставили сюда из какого-нибудь провинциального музея автомотостарины. Несомненно, это был ролс ройс, шикарный и чопорный, как истинный англичанин времен Елизаветы II.

В любое другое время Ульяна, несомненно, заинтересовалась бы этой диковинкой, кажущейся анахронизмом на улицах Москвы двадцать первого века, но сейчас ей было не до этого. Она подумала только, что, возможно, встретит его владельца на территории Новодевичьего монастыря и, если останется время, задаст ему пару вопросов, главный из которых будет звучать так: как ему, занесенному в наше время из глубины веков, живется в современном мире интернета и психоанализа?