Залив в Ницце

Валентина. Да он же совершенно безнадежен! (Улыбается). У всех есть какие-то мечты. О том, как все могло бы быть иначе. Мы все мечтаем о чем-то другом. Для тебя — это Петр Васильевич. Ты видишь в нем свое спасение, уход от действительности. Только что будет, когда он станет твоей реальностью, а не избавлением от нее? Твоей жизнью?

Софья. Не знаю.

Валентина. А ты задумывалась…

Софья. Я обо всем задумывалась.

Валентина. Да может, ты его возненавидишь, как сейчас Гришу!

Софья. Нет, что ты.

Валентина. Все, что сейчас тебе кажется таким привлекательным: эти его манеры, то, как он шляпу мнет в руках, его мягкость — когда это станет твоей жизнью, то на поверку может оказаться невыносимым.

Софья. Может быть, не знаю. И никто не знает.

Валентина улыбается.

Валентина. Сейчас у нас все живут только будущим. Или прошлым. Никто не хочет слышать о настоящем. А куда нам девать то, что здесь, сейчас? Ах, Париж! Ах, Петя! Что угодно, лишь бы не то, что имеешь. (Поворачивается к Софье). Когда-то у меня была подруга, которая была влюблена в скрипача. Он был женат, поэтому они могли встречаться только урывками. Она его просто боготворила, ходила на все его концерты в течение трех лет. Дошло до того, что он уже не мог играть, если ее не было в зале. Кстати, впоследствии она мне призналась, что скрипичный репертуар ей показался ужасно ограниченным! Так вот, жена того человека неожиданно умерла, и он тут же к ней примчался сказать, что они, наконец, свободны. И что же? Они продержались всего неделю. Он стал ей уже не нужен. (Пауза). По-моему, это самая грустная из всех известных мне историй.

Валентина пристально смотрит на дочь, и Софья выдерживает ее взгляд.

Скажи, что ты чувствуешь, когда он говорит, что готов за тебя жизнь отдать? Что ты для него — это вопрос жизни и смерти?

Софья. Я…

Валентина. Ты разделяешь эти его чувства?

Софья с минуту колеблется.

Софья. Нет. Но мы разные люди. Я просто люблю его. Люблю за то, какой он есть.

Валентина. А тебе не хотелось бы, чтоб он тебя любил не так безысходно?

Софья. Он меня любит, как умеет.

Валентина. И ты считаешь, это хорошо?

Софья. Ну мама, что ты хочешь, чтобы я сказала? Он очень добр ко мне. Он никогда в жизни не сделает мне подлости. Рядом с ним я всегда отдыхаю. Да, мы не во всем совпадаем. Прежде всего — в том, насколько нуждаемся друг в друге. Но что в этом страшного? Ведь если бы все каждый раз говорили: «Это для меня недостаточно идеально» — то ничего бы никогда не происходило.

Валентина. Да, в этом ты права.

Пауза.

Софья. А какая альтернатива? Я знаю, что ты сейчас думаешь. Но если следовать твоей логике, то что, мы всегда должны все принимать, как есть?

Валентина. Я приняла.

Софья. Знаю. Но почему я должна?

Валентина оборачивается и смотрит на нее, ничего не отвечая.

Мама, ты дашь мне денег?

Валентина. Дам, конечно. (Смеется). У меня, правда, их нет…

Софья. Что?

Валентина. Ну откуда у меня две тысячи рублей? Ты что, смеешься?

Софья. Но я предполагала…

Валентина. Ну да, конечно, я веду себя, словно я богачка. По-моему, это просто хороший тон! А ты и не догадывалась?

Софья. Нет.

Валентина. Ты сама посуди, какая у меня была жизнь? Откуда у меня такие деньги могут водиться?

Софья начинает смеяться.

Софья. Я-то думала, ты просто скупая!

Валентина. Я? Скупая? Да я нищая!

Софья. О господи! Просто не могу в это поверить. А я-то еще нервничала…

Валентина. И правильно делала! Но не переживай из-за денег. Я что-нибудь придумаю. Я квартиру могу обменять с доплатой.

Софья. Не смеши меня!

Валентина. А что? Квартира для меня ничего не значит. Господи, да если ко всему прочему мне еще и деньгами нельзя сорить — это уж совсем грустно!

Софья. Нет, мама, об этом даже речи быть не может…

Валентина. Нет, я так решила. Тебе назло, чтоб тебе стыдно стало.

Софья. Ну, хорошо, там видно будет. (Пауза). Значит, ты на моей стороне? Думаешь, я правильно поступаю?

Валентина. Детка, не существует ничего «правильного». И пока ты этого не поймешь, ты не сможешь найти успокоения. (Она встает, решительно идет через всю комнату.) Я поговорю с Гришей. Нет, не ради тебя, не для того, чтобы тебе помочь. Но в интересах детей я постараюсь его уговорить не чинить тебе препятствий, чтобы в районном суде все прошло быстрее. Он же боится женщин! Как и все деспоты.

Софья хочет что-то сказать, но Валентина ее быстро перебивает.