Закрыто на зиму

Беньямин Фьелль почти вышел из комнаты, но остановился в дверном проеме и обернулся.

– Слышал, кстати, что нас обвиняют в появлении мертвых птиц?

– Нас?

– Некий орнитолог считает, что виновата полиция, – молодой человек кивнул в сторону монитора. – Статья на сайте газеты «Верденс Ганг»

Вистинг открыл браузер и добавил еще один клик на счетчик сайта. Газета рассуждала, не связана ли внезапная смерть птиц с полицейской операцией, начатой после обнаружения трупа пятничным вечером в Ларвике. Тогда полицейский вертолет низко летал над территорией. Глава норвежского орнитологического общества считал, что птицы, возможно, погибли от исключительного истощения. Когда птицы в большой стае испытывают стресс, они могут просто-напросто до смерти «улетаться», сообщил он.

– Так и есть, – сказал Вистинг и нажал на ссылку, которая привела его к другой статье о том же деле. – Один к одному.

Он потянулся за кофейной кружкой, только для того чтобы понять, что она пуста.

– Тебе, кстати, нравится работать? – спросил он и схватил термос с кофе.

– Да, – ответил Фьелль.

Вистинг наполнил свою кружку и нашел чистую пластиковую чашку для коллеги.

– Это видно по тому, как ты делаешь свою работу, – Вистинг кивнул в сторону лотка со входящими отчетами. – Эффективно и основательно.

Беньямин Фьелль взял чашку.

– Спасибо, – отозвался он. – Надеюсь, что появится должность, и я смогу здесь остаться.

Вистинг кивнул. Правила были таковы, что сотрудники патрульно-постовой службы полгода стажировались в следственных органах, а потом возвращались с новыми знаниями на первую линию. Беньямин Фьелль обладал качествами, делавшими его ценным сотрудником для отдела. Вистинг смотрел на коллегу как на настоящего следователя, такого, который пропускает все через себя, действительно радеет о деле и волнуется о вовлеченных людях.

– Посмотрим, что получится. Тебе осталось еще несколько недель, и если дело не будет раскрыто за это время, мы в любом случае тебя оставим.

Они какое-то время разговаривали о следствии. Вистингу молодой человек по другую сторону письменного стола казался хорошим собеседником, который всегда может поделиться наблюдениям и вопросами, полезными мыслями и аргументами в их пользу.

Когда Беньямин Фьелль покинул кабинет час спустя, было уже за полночь. Вистинг снова повернулся к монитору, надел очки и погрузился в материалы следствия.

Нильс Хаммер закончил свой отчет по автомобилям, проезжавшим те два пункта оплаты между Осло и Ларвиком. Он загрузил в систему всю информацию с комментарием о том, что информация пока не проанализирована.

Вистинг прокрутил вниз колесиком мыши длинный список, состоящий из автомобильных номеров, марок, имен владельцев и времени проезда. Глаза слипались, и он быстро зажмурил и открыл глаза, чтобы лучше сфокусироваться.

Посередине монитора появилось имя, которое он узнал. Томас Рённинген. Он владел черной «Ауди С5», которая проехала пункт оплаты возле Санде в 19:32. Та же машина, которая припарковалась вчера вечером возле дома Вистинга.

Он сглотнул и нашел протокол с расшифровкой аудиозаписи допроса Томаса Рённингена. Примерно на середине допроса он нашел то, что искал.

«ВВ: Где вы были вчера вечером и ночью?

ТР: Может быть, вы думаете, что у меня лучшее в мире алиби – миллион телезрителей, но правда в том, что все видят на экранах запись. Программа идет тем же вечером, в неизменном виде.

ВВ: Так где вы были?

ТР: Дома. Один.

ВВ: Мы пытались дозвониться вам и даже отправили полицейских к вашей двери сегодня утром.

ТР: Я выключил всё. Мобильный телефон, дверной звонок, телевизор. Всё. Я вернулся домой около семи и сел писать. Продолжал работать почти до пяти утра, потом просто упал в кровать. Когда проснулся, включил мобильный телефон, прочитал сообщения и позвонил вам».

Вистинг вернулся к компьютеру. Промотал чуть ниже и нашел отметку о проезде по платной дороге на границе коммун Ларвика и Сандефьорда. Время проезда – 20:17. Томас Рённинген проехал оба пункта сбора оплаты на прямой дороге между Осло и Ларвиком в вечер убийства.

Вистинг обмяк в кресле.

Известный шоумен сидел у него дома и врал ему прямо в лицо.