Законы отцов наших

— Что у тебя с машиной? — поинтересовался я.

— Ничего. Просто там полно всякого хлама.

У Хоби было такое несвойственное ему кислое выражение лица, что я отвел в сторону его руку, когда он попытался было меня задержать, и подошел к машине. Переднее и заднее сиденья были завалены мокрыми джутовыми мешками. Последовавший за мной Хоби показал на небо и сказал, что идет дождь.

— Хоби, не строй из себя тупицу. Что за хреновина у тебя тут напихана, парень?

— Мешки с песком.

— Мешки с песком?

— Тяжелые, черт бы их побрал. Я даже начал сомневаться, что Неллибелл одолеет тот подъем в Шаттуке. — Неллибелл было прозвище его машины, которое он дал ей в честь джипа Роя Роджера.

— У тебя что, сведения от самого Ноя? Нам грозит еще один вселенский потоп?

— Меня попросили оказать маленькую услугу, парень. Вот и все. Вчера после бейсбольного матча я немного потусовался с Кливлендом, и он спросил у меня, когда я собираюсь навестить тебя. Ну и потом он поинтересовался, нет ли у меня времени заехать по дороге в какую-нибудь лавку автозапчастей, и заодно дал мне пару адресов, где нужно купить канистру кислоты для аккумулятора и двадцать мешков с песком. Дал мне деньги, и все дела. Странно, правда? А еще он сказал, чтобы я оставил машину незапертой. Кто-нибудь придет и заберет груз.

— Эдгар?

Ни с каким другим жильцом нашего дома Кливленд знаком не был.

— Послушай, я об этом не спрашивал. Да и какое мне дело? Ну попросили меня об одолжении. Что здесь такого? Он мне, я ему. Рука руку моет.

— Хоби, ты бы лучше поберег свою задницу.

Услышав это, Хоби присвистнул. Дескать, кому бы говорить такие слова, но только не тому, кто работает у Эдгара и в некоторой степени симпатизирует его взглядам.

— Да будет тебе! Аккумуляторная кислота и мешки с песком? Не поднимай паники, дружище. С какой стати я должен беспокоиться?

— Послушай, что они будут с этим делать?

Хоби недоуменно пожал плечами:

— Единственное, что приходит на ум, — езда зимой. Знаешь, мой папаша в это время года всегда доливает электролит с запасом и бросает в багажник несколько мешков с песком. Но если он готовится к этому, то, стало быть, в Калифорнии должны ударить резкие холода. Такого здесь не бывает.

— Наверное, Кливленд получил долгосрочный прогноз погоды от метеорологов.

Это предположение заставило нас расхохотаться. Вот был бы сюрприз, если бы метеорологи действительно разбирались в погоде. Или могли изменять ее.

Когда мы вернулись, Хоби попросил меня не подъезжать близко к его машине. Я смотрел, как он идет к своему драндулету. Все так же моросил дождь. Он завел мотор и опустил стекло. Проезжая мимо меня, Хоби произнес лишь одно слово:

— Пусто.

В январе произошло событие, в общем-то соответствовавшее нравам того времени, но тем не менее немало изумившее меня. Днем в среду я зашел в поисках Нила в квартиру Майкла Фрейна и застал последнего в постели Джун Эдгар. Было около четырех часов дня. Перед этим я присутствовал на очередном заседании студенческого мобилизационного комитета, и у меня внезапно мелькнула мысль: а что, если Джун забыла, что я взял сегодня выходной, и тогда Нил останется совсем без присмотра. Пронзенный страхом, я ринулся домой и, заглядывая во все места, где он мог быть, начал громко звать его по имени. Из спальни — во всяком случае, мне так показалось — явственно послышался голос Майкла. Он здесь.

Когда я распахнул дверь, Джун сидела в кровати, придерживая одной рукой простыню на груди, а другой рукой потирая переносицу. Рядом с ней, спиной ко мне, лежал Майкл Фрейн. Я видел лишь его худые, костлявые плечи, бледно просвечивавшие кожей сквозь рассыпавшиеся длинные локоны. Однако даже этого мне хватило, чтобы узнать его. Ведь, в конце концов, это была его квартира.

Ошарашенный, я пару секунд тупо взирал на эту сцену, а затем с восклицанием «Ух ты!» сделал поворот кругом. Растерявшись, я не мог придумать ничего лучше, как еще раз окликнуть Нила, что было, конечно же, верхом глупости.

— Его здесь нет, — ответила Джун за моей спиной.

Теперь она стояла в дверном проеме, абсолютно голая. Она выглядела спокойной и совершенно уверенной в себе, беззастенчиво обнажая передо мной все тайны своего тела: полные, сильные руки, темноволосый треугольник между ног, нижнюю часть живота, чуть покатую и со складками, оставшимися после рождения ребенка. Этим она обнажала свой смелый, бескомпромиссный характер. Бронзовые волосы не были собраны, как обычно, на затылке в пучок, а рассыпались по округлым женственным плечам.

— Нил остался с Эдгаром, — добавила она.

Произносить имя мужа при таких обстоятельствах было едва ли не кощунственно, но, судя по ее поведению, Джун прекрасно это осознавала. После этих слов она закрыла дверь.