Закон подлецов

С самого детства у Наташи Черединой была страсть: сколько себя помнила, она копила деньги. Отказывая себе в детских радостях — игрушках, мороженом, походах с одноклассниками в кино, — складывала в потайную коробочку монетки, сэкономленные на школьных завтраках и на скупых «карманных» денежках, что изредка, чаще по праздникам, выделяли папа с мамой. Самыми радостными становились для нее дни, когда, собрав изрядную горсть монет, она, в хлебном магазине на соседней улице, обменивала мелочь на денежные купюры, а потом, дома, складывала их в стопочки, бережно разглаживала, пересчитывала несчетное количество раз, словно от этого сумма могла увеличиться. Если бы ее спросили, для чего она копит деньги, вряд ли бы Наташа ответила вразумительно. Но твердо знала: деньги в жизни решают все — и людей, окружавших ее, мысленно оценивала по их благосостоянию. Учась в девятом классе, она даже ухаживания своего одноклассника отвергла потому, что был он из семьи, по ее разумению, живущей от зарплаты до зарплаты. «Ну что он мне может дать? — со старушечьей, но никак не детской сварливостью рассуждала она про себя. — В кино позовет, на трамвае прокатит… Ни подарков от него не дождешься, ни в кафе приглашения».

С годами страсть ее только усиливалась. Самой эрогенной зоной Наташи Черединой был карман. Она и профессию следователя выбрала осознано, четко отдавая себе отчет, что здесь откроются для нее необозримые просторы. Не обладая ни жизненным, ни профессиональным опытом, Чередина, что называется, хапала без разбору. Уже вскоре все, кому было надо, да и кому не надо было вовсе, знали, что новая следачка «берет». Начальство на ее «забавы» смотрело сквозь пальцы, скорее снисходительно, нежели осуждающе, потому что главное правило: «надо делиться» — лейтенант Чередина, наступив на горло собственной жадности, исполняла добросовестно и неукоснительно.

Но однажды-таки сорвалась, хапнула не по плечу — и тут же, опомниться не успела, вылетела со своего престижного места, и летела со свистом до самого Таганрога, где и рекомендовано ей было высоким начальством «залечь на дно» в одном из отдаленных районов. Да еще таком отдаленном, где благодарили и по нынешнюю пору не деньгами, а яйцами, салом да самогонкой.

Костю Полякова, своего однокашника по юрфаку, Наталья встретила в воскресенье на ростовском рынке, где он со знанием дела выбирал в рыбных рядах знаменитого, сочащегося жиром копченого ростовского рыбца. В подарок шефу, как пояснил Поляков. Сама она в выходные гостила у родителей, зашла на рынок за какой-то зеленюшкой, да тут же об этом и позабыла, увидев веселого, добротно и дорого одетого, модно подстриженного и источавшего запах французского парфюма Костю.

Поляков и сам обрадовался, увидев бывшую сокурсницу. Когда-то, «на картошке», где студенты маялись от нудного дождя, случилось у них что-то вроде романа, но настолько мимолетного, что в душе и следа не осталось. Костя не был коренным ростовчанином — в город-«папу» он приехал из Краснодара. Единственный и горячо любимый сынок какого-то крупного прокурора, будучи студентом, жил Костя не в общаге, а снимал квартиру, девчонки баловали его своим вниманием.

Беззастенчиво оценивающе оглядев рельефные Наташкины формы и решив, что для него, тоскующего в выходной от безделья, она в самый раз, Поляков пригласил ее на обед в «Зеленый попугай». У входа на рынок его ждала солидная черная машина с водителем.

В гостиничном номере, разомлевший от любви и коньяку, Костя хвастливо поведал подруге, что он теперь работает в Москве, что дела у него в полном ажуре и сюда он прибыл с исключительно важной и секретной миссией. В столице идет следствие, где фигурируют, как выразился Костя, сплошь олигархи, среди них — даже сам Михей.

— Это «солнечный», что ли? — уточнила Наталья. — Тот, который по Женевскому процессу проходил?

— Он самый, — подтвердил Костя, — пока что не сам, а только его дочь, но еще не вечер — и до него доберемся. И тут похвастал, что ему доверена особая миссия — отобрать в Ростове-на-Дону одного-двух следователей для работы в группе по этому делу.

У Черединой даже голова закружилась от сладостного предвкушения. Миллионеры, миллиардеры, это какие же деньги там крутятся. Ну как же не протянуть свои ручонки, чтобы и к ним прилипло! Нет-нет, она обязана попасть в эту группу, чего бы то ни стоило. В жизни себе не простит, если упустит возможность перебраться в Москву. Да, встреча с Костиком тоже может оказаться весьма перспективной. Во всех отношениях…

А ведь как упиралась, как не хотела тащиться на рынок, даже с матерью повздорила. Но потом все же, как чувствовала, как знала, — пошла. Сама судьба послала ей Костю Полякова.

— Считай, одного следователя ты уже нашел, — взяла быка за рога Наталья и прижалась к любовнику.

— Да ничего я не нашел, — раздраженно, отстраняясь от нее, пробурчал Поляков. — Главное условие, чтобы у кандидата не было в Москве не только родственников, но даже и знакомых. А мы с тобой, некоторым образом, знакомы, и даже близко, — теперь он сам прижал ее к себе.