Закон обратного отсчета (СИ)

— Интересные вы люди, — Джа заводится, быстро набирая обороты. — Вы где были, пока он людей мочил направо и налево? Когда нам нужна была помощь, вы свалили, не попрощавшись, и нам пришлось решать проблему самим. Даже не зная, с чем мы имеем дело. А теперь вы заявляетесь к нам с угрозами? Требуете что-то вам отдать. Да с какой стати?

— Вы не понимаете, — качает головой Татьяна как благодетель, спустившийся с небес помочь неразумным. И если бы не запертые во внедорожнике друзья, Джен бы поверил в чистоту ее намерений. — В Его памяти лежат исследования, способные оспорить фундаментальные законы мира. И сделать очевидным существование конструкта.

— Так поздно уже.

— Еще нет, с истерией мы справимся. Но если Его разработки обнародовать — обратного пути не будет.

— А что в этом плохого?! — спрашивает инквизитор.

— Всё! Джен, конструкт хуже ядерной бомбы, потому что вездесущ и бесконтролен. Только представь, если каждый третий не в стране — на планете — осознает свои способности. К чему это приведет? А я тебе расскажу! Сначала конструкторы на правах сильных начнут причинять вокруг добро…

— Как вы сейчас? — усмехается Джа, но Татьяна игнорирует выпад.

— … после они примутся перекраивать мир под себя. Тогда остальные — лишенная конструкта, большая часть человечества — завопят, что их права ущемляют, и конструкторы станут гонимыми. Официально. На всех уровнях. На нас объявят охоту, мы снова забьемся в свои норы, пока не найдется очередной Джен, который вылезет из своей берлоги, размахивая ярким флагом с пламенным призывом явить миру прекрасное. Этот сценарий уже повторялся и не раз. Черт, да мы с начала двадцать первого века боремся за одинаковость, а вы спрашиваете, почему нельзя показывать людям, чем они отличаются друг от друга! Это приводит только к распрям. Поэтому все, что было в Логове, должно остаться в Логове. Не надо будить зверя.

— А мне кажется, все несколько иначе, — говорит Джен. — Не будить зверя? Да он вовсю ходит по улицам! Оглянись! Но в этот раз остановить его у вас не получается. Для того и память нужна, как козырь в рукаве, чтобы толпа вашу шайку не затоптала. Хотите, чтобы к вам на поклон ходили за разъяснениями.

— Что б ты понимал в политике, бестолочь пещерная!

— Может, и ничего. Но достаточно, чтобы будь у нас Его память, зарыть ее подальше от ваших загребущих рук. А теперь открой машину, я заберу ребят, и валите отсюда нахрен.

— Нет памяти — нет ребят. Ян?

Джен рассчитывал на защиту забора, но кирпичная стена песком осыпается на подмерзшую землю, открывает взгляду конструктора внедорожник.

— Только тронь! — Джен бросается к Татьяне, хватает ее за горло, мешая повернуть голову.

— С кого начать? — выплевывает она Джену в лицо.

Тонкая спица, собранная чуть выше плеча, пикирует вниз, пробивает острым носом куртку инквизитора. В руке Татьяны нож — одно лезвие без рукояти, Джен хватает ее за запястье, выворачивает, заставив закричать.

Рядом выстрел. Джа прячет пистолет в кармане, стреляет через куртку. Пуля входит в собранный на ее пути белесый куб, он пролетает мимо Татьяны, не задев Медную. Вторую пулю Ян отбивает в стену дома как ракеткой собранным в руке бруском. Ухмыляется самодовольно, неуязвимый сукин сын.

Над Дженом дождь, мелкая острая дробь сыпется на голову, за воротник, царапает шею. Татьяна вырывается, и дождь становится гуще, будто само небо рассыпается осколками. Не закрыться.

— Может, хватит строить из себя героя?

Рванув кнопки, Джен расстегивает куртку, натягивает на голову. У Джа закончились патроны, Ян победно подкидывает в руке орудие и, метнув его в пророка, едва не задевает голову, Джа чудом успел отпрыгнуть. Дернув из многоножен сюрикен, Джен запускает его в руку Татьяны, не убить — отвлечь, выиграть мгновение. Но сюрикен ссыпается на бетон под взглядом Яна.

Конструктор быстр, у Джена не хватает скорости переключать внимание, чтобы пустить в ход свои зачаточные навыки конструкта, а Ян успевает защищать Татьяну с обеих сторон, пока она нападает. Идеальный тандем. Непобедимый.

В поле зрения сквозь дыру в заборе мелькает внедорожник. Внутри заперта Рита, девчонка, которую Джен спас однажды, но уберег ли? Или наоборот, втянул в свою войну? Стоит ли победа ее долгой счастливой жизни? В чем вообще победа, если на весах призрачное всеобщее благо против жизни его — Джена — семьи?

Инквизитор вытягивает руку, собираясь крикнуть «хватит» и тут же падает на одно колено, хватаясь за бедро, в которое наполовину зашло лезвие Татьяны.

— Сссука, — шипит Джен.

Медная со скоростью жонглера собирает в руках мелкие острые диски и метает их сюрикенами, не особо целясь. Один пропарывает Джену щеку, прежде чем инквизитор подставляет защищенную курткой спину. Выхватив из многоножен клинок, Джен разворачивается, чтобы прицелиться, но Татьяна оседает на бетон, устремив невидящий взгляд поверх дженова плеча. В ее зрачках — знакомый зум. На крыльце, привалившись спиной к перилам, забился в угол пророк.