Закон кармы

Неделю спустя после поражения Стоун Айс я снова сопровождал Вималананду на бомбейские скачки в его фирменном «Остин Кембридж», охранять который мы за несколько рупий поручили пареньку, который слонялся в ожидании клиентуры. У входа на ипподром мы, как обычно, столкнулись со спекулянтами, пьяницами и отчаянными игроками, рыщущими в поисках надёжной информации. Сразу за входом по кругу располагаются кабинки букмекеров, получивших лицензии клуба. Вокруг этого «кольца» собираются завсегдатаи, люди с бешеными глазами, которых интересует только одно - цифры, выводимые мелом на дощечках букмекера. Если у одной из кабин цифры неожиданно меняются в лучшую сторону, эти маньяки, расталкивая всех локтями, лезут вперёд и, перебивая друг друга, выкрикивают свои ставки. Вималананда, занимавшийся некогда борьбой, легко прокладывал дорогу сквозь всю эту гущу, а когда наступал момент передавать деньги в руки клерка, то тут нас выручал мой высокий рост. Кроме того, поскольку в то время мне было легче, чем ему, спуститься и подняться по лестнице, я часто получал задание сделать ставку на лошадей от его имени.

Те, кому не хватало денег или мужества ставить на «кольце», могли обратиться непосредственно к клубному букмекеру, где минимальная ставка составляла всего 5 рупий (около 70 центов по тем временам). Между «кольцом» и клубным букмекером кипело и бурлило скаковое общество, волнами жадности встречая приближение своей капризной судьбы. Поначалу, пока я не вполне освоился с этим миром, я чувствовал себя здесь не совсем уютно.

Мы прошли мимо астрологов, обсуждавших новейшую теорию предсказаний; мимо человека, поддавшегося на сомнительное предложение своей соблазнительной спутницы поставить на аутсайдера. Клерк в кабинке рассчитывал доходы и выплаты; позади меня скаковая публика быстро обменивалась загадочными замечаниями. Я пробирался через эту толпу с осторожностью человека, окунувшегося в кишащую пираньями реку.

Друзья встречали Вималананду с неизменным восторгом, завидев, как он поднимается по ступеням к своему обычному месту. Он всегда старался подсказать им хотя бы одну надёжную лошадь из множества забегов, которые и составляли послеполуденные скачки. С наших мест направо к востоку нам открывался вид на трубы множества текстильных фабрик, усеявших Бомбей. К северу был виден планетарий, а слева был пустой горизонт, сбегавший к невидимому отсюда морю. Кама в тот день уже занял привычное место, Фироз и Ношир вскоре присоединились к нам, но Вималананда, казалось, был слишком поглощён своими размышлениями, чтобы разделить всеобщее оживление. Он объявил, что пришёл просто посмотреть на скачки, не делая никаких ставок, и наши друзья быстро вернулись к своим расчётам. И тут я поймал на себе многозначительный взгляд Вималананды. Он словно подмигивал мне, и заглянув в программку, я обнаружил, что в ней ногтем отмечено по одной лошади в каждом заезде.

Тогда я впервые увидел картину, которую впоследствии наблюдал неоднократно и всегда с одинаковым результатом: отмеченные лошади выигрывали, но он никогда на них не ставил. В конце концов я к этому привык, но в этот первый раз я был совершенно сбит с толку: как может человек угадать всех восьмерых победителей подряди ничего на них не поставить, и даже не поделиться своим секретом с друзьями? Поразительно было и то, что хотя Элан участвовала в скачке, она не была отмечена.

-  Ты же мне говорил, что всегда ведёшь своих лошадей к победе!

-  Да, это правда, - ответил он, - если им действительно нужно поработать. Когда они работают, все знают, что они работают, и могут поставить и выиграть вместе со мной. Всегда лучше делиться прибылью с порядочными людьми. Разделяя карму с другими, можно заметно облегчить собственное бремя. Только лучшие лошади выигрывают все скачки, и хотя я очень люблю Элан, я не могу считать её непобедимой. Я не могу требовать от неё больше, чем она может. Я и так каждый раз получаю деньги от клуба за участие моей лошади в скачках. К тому же поражение в скачке задевает её самолюбие, и ей будет сильнее хотеться отыграться в следующий раз. Не беспокойся, когда ей нужно будет поработать, все об этом узнают.

Мы продолжали непринуждённо беседовать, но после четвёртого или пятого забега Вималананда тоном заговорщика вдруг заговорил о людях весьма несчастного вида, которых в тот день собралось особенно много. Он сказал, что такие черты, как непропорциональное сложение или кривые зубы, в джотише считаются показателями дурного влияния планет, которое мешает свободному течению праны (жизненной силы). Когда такие люди оказываются рядом в критический момент жизни, следует ожидать неприятностей, и поначалу я думал, что он не делал ставок в тот день именно из-за нежелания испытывать свою удачу.

На мои мысли он возразил вслух: