Заяц, жаренный по-берлински

Повара, приподнявшись, смотрели вперед – туда, откуда доносился орудийный гром. Ломов махнул рукой: пошли дальше! Повара встали и начали короткими перебежками продвигаться вперед.

***

Передвижная кухня стояла в лесу. На баке кухни лежал с пулеметом в руках Орехов.

Он смотрел на Ломова и Синдяшкина, которые появились вдалеке. Пробираясь среди деревьев, повара возвращались к кухне…

…Ломов и Синдяшкин подошли к Орехову.

- Вы, товарищ капитан, здесь старший по званию. Поэтому как скажете, так и будет. Но у нас предложение такое…, - Ломов махнул рукой в ту сторону, откуда пришли повара. -  

Передний край фрицев – недалеко. И место, где можно его проскочить, мы нашли - проход на стыке немецких окопов.

- Пока будем добираться до переднего края, немцы к нам цепляться не должны, - вступил в разговор Синдяшкин. - Кухни у фрицев похожи на наши. И форма на нас немецкая.

- Ну, а когда доберемся до передовой…, - Ломов стегнул рукой воображаемую лошадь. -Поскачем во весь опор – через поле, к нашим окопам. Пока фрицы очухаются… До наших будет рукой подать.

Синдяшкин улыбнулся.  

- Прорвемся, товарищ капитан!

Орехов тоже улыбается.

- Что ж… План хороший.

***      

Передвижная кухня выехала из балки у самого переднего края немецкой обороны и двинулась к проходу на стыке немецких окопов, которые тянулись слева и справа. До окопов было не больше тридцати шагов. За ними начиналось поле, на противоположном краю которого – метрах в 300 - виднелись уже советские окопы.

Ломов и Синдяшкин, спрятав автоматы под тряпьем в ногах, сидели на облучке. Орехов лежал на баке для пищи, накрыв пулемет своим телом.

Немцы в окопах заметили поваров. Решив, что они привезли обед, начали громко приветствовать поваров - скалить зубы и кричать, зазывая их к себе. Фрицы громко стучали ложками по пустым котелкам. Ломов, Синдяшкин и Орехов махали немецким солдатам руками и улыбались.

Ломов стегнул лошадь. Она ускорила ход. Перешла на бег. Передвижная кухня, миновав передний край немцев, выехала в поле и помчалась к советским окопам.

Немцы, среди которых был долговязый сержант, смотрели на поваров, как на сумасшедших, крутя пальцами у висков. Сержант крикнул:

- Вохин гейн зи? Дорт зинд руссише! (Куда вы? Там же русские!)

Лошадь, которую стегал Ломов, мчалась во весь опор. Передвижная кухня, подпрыгивая на ухабах, летела к советским окопам.

Когда она преодолела почти половину расстояния до них, немцы, наконец, сообразили, что повара направляются к русским преднамеренно. Сержант злобно выругался, поворачивается к своим солдатам и махнул рукой.

- Фойер! (Огонь!)

Немцы открыли по поварам огонь…

…Пули свистели над головами поваров и Орехова, со звоном ударяясь о бак для пищи.

Орехов выхватил из-под себя пулемет. Дает из него длинную очередь по немцам.

Сержант с простреленной головой повалился на дно окопа. Рядом с ним упало еще несколько убитых немецких солдат.

Орехов продолжал строчить из пулемета – ну, прямо как с тачанки. Синдяшкин выхватил из-под ног автомат и, обернувшись, тоже начал отстреливаться. Ломов, привстав на облучке, погонял лошадь.  До советских окопов оставалось не больше ста метров…

…В окопе стоял старший лейтенант Романов. Прижав к глазам бинокль, он удивленно наблюдал за странной повозкой с тремя фрицами, мчащимися к нашим окопам и стреляющими по своим. Рядом с Романовым топтался сержант Шилович. Взяв наизготовку автомат, он тоже изумленно наблюдал за происходящим. Чуть дальше замерли готовые ко всему бойцы.

- Что за ерунда? – недоуменно протянул Романов. - Фрицы… Летят на нас. А стреляют по своим.

- Может, к нам решили переметнуться? – предположил Шилович.

Старший лейтенант пожал плечами.

- Если к нам, - продолжал Шилович. - Давайте их прикроем. Поддержим огнем!

- Погоди. Дай разобраться…

…Передвижная кухня мчалась по полю к нашим окопам. Когда до них осталось 70-80 метров, пуля попала в лошадь. Захрипев, она повалилась набок. Кухня замерла на месте.

Орехов обернулся к поварам и вопросительно посмотрел на них.

- Егорыч, что делать? – крикнул Синдяшкин.

Ломов решительно махнул рукой.

- Дотянем сами!

Он повернулся к Орехову.

- Товарищ капитан, чего не стреляете?

Орехов снова начал строчить по немцам из пулемета.

Ломов спрыгнул на землю и бросился к убитой лошади, Синдяшкин – за ним. Под градом немецких пуль повара выпрягли из повозки убитую лошадь, впряглись в оглобли сами и,

поднатужившись, сдвинули кухню с места – не хуже лошади. Шаг за шагом друзья шли все быстрее и быстрее, а затем перешли на бег. Передвижная кухня катилась, приближаясь к советским окопам. Ломов вскинул голову и крикнул в сторону наших:

- Братцы! Мы свои!!!

Услышав крик Ломова, старший лейтенант Романов и сержант Шилович переглянулись.

Повернувшись к своим бойцам, Романов махнул рукой.

- По немецким окопам - огонь!

Бойцы дали дружный залп по фрицам…

***

Передвижная кухня стояла в леске за окопами нашего передового края.

Рядом с кухней сидели прямо на земле, тяжело дыша, потные и замученные Ломов и Синдяшкин в немецких шинелях.