Зай по имени Шерлок

– А тут и продолжать-то нечего. Я не крал яйца, и мотать срок за какого-то хмыря у меня нет ни малейшего желания.

– Почему же вы сразу не пошли в полицию и не объяснили им всего?

– Шутите, милейший? – брови Проционе поползли на лоб. – Да появись я там, меня бы тут же арестовали. И, как всегда, началось бы долгое и бесполезное разбирательство. Яйца все равно им не сыскать, а я бы отсидел в обезьяннике с полгода как минимум. Вы не были в обезьяннике?

Енот почему-то посмотрел на меня, и мне от его пристального, изучающего взгляда стало не по себе.

– Бог миловал, – поерзал я от испытанного неудобства.

– А вот меня нет. И еще раз попасть туда хочется не особо!

– Сочувствия вы у меня не вызываете, Проционе, – жестко ответил гостю Шерлок Зай. – Но если все так, как вы говорите, я возьмусь за ваше дело.

Проционе невозмутимо допил свой чай, отставил чашку на стол и утер лапой усы.

– Что вы еще знаете о краже? И почему считаете, будто могут заподозрить именно вас?

– Знаю я немногое на самом деле. Что же касается подозрений, то я действительно был совсем рядом с музеем, когда произошла кража.

– Любопытно! – Шерлок Зай подался вперед. – Попрошу поподробнее остановиться на этом.

– Собственно, тут и рассказывать особо нечего. Напротив музея есть открытый бар, где я решил немного посидеть, отметить, так сказать, свое освобождение.

– Тогда я не совсем понимаю вашего беспокойства. Ваше алиби могут подтвердить многие, включая хозяина.

– В том-то и дело, что нет, – развел лапами енот, тут же погрустнев. – Я вышел на некоторое время в туалет, что на задворках, а когда вернулся, в музее поднялась паника.

– Неужели вас никто не видел?

– Милейший, – надул щеки енот, – знай я, что мне понадобится алиби, то обязательно потащил бы с собой в сортир с десяток зверей.

– Вполне логично, – согласился Шерлок Зай. – И что же вы сделали после?

– Я расплатился с хозяином по счету и убрался подобру- поздорову подальше от музея. Вернее, пошел на рынок прикупить кое-что, а тут вертухай подвернулся. Вот, в принципе, и все.

– В музей вы не заходили ни до ни после случившегося?

– А чего я там не видел? – скривил морду Проционе.

– И ничего подозрительного не заметили?

– Абсолютно. И это, заметьте, при том что у меня неплохо развита наблюдательность.

– Нисколько не сомневаюсь.

Шерлок Зай поднялся из-за стола и прошелся туда-сюда по комнате, размышляя о чем-то, затем повернулся к следящему за ним одними глазами еноту.

– Вам придется пойти с нами.

– Шутить изволите? – криво усмехнулся енот. – Да меня тут же сцапают!

– Необходимо показать полиции, что вы заинтересованы не меньше их в раскрытии преступления. Максимум, ответите на их вопросы.

– Вы даете слово, что не допустите моего ареста?

– Я даю слово сделать все зависящее от меня, чтобы не пострадал невиновный.

– Довольно уклончиво и неопределенно, но я согласен, – кивнул Проционе, поднимаясь со стула. – Я в курсе вашей дурацкой привычки держать свое слово.

– Это плохо?

– Это необычно, особенно в наше время.

Мне, молча слушавшему перепалку, не осталось ничего другого, как последовать за моим другом и енотом в Музей Естествознания, находящийся, кстати сказать, совсем рядом с полицейским участком. У меня в голове не укладывалось, кто мог решиться ограбить музей средь бела дня при посетителях, охране, да еще и под самым носом у полиции? Надо быть совершенно ненормальным, чтобы решиться на подобное. Но мышление преступников для меня до сих пор остается загадкой, даже спустя четыре года моего знакомства с Шерлоком Заем и его методами ведения расследований. Поэтому всю дорогу я шел молча, не делая никаких замечаний из боязни показаться совершенно несведущим в области криминалистики, что, собственно, так и было на самом деле.

Около музея не было никакого столпотворения, какое обычно случается, когда происходит нечто из ряда вон выходящее. Вероятно, любопытный народ уже пресытился впечатлениями и разошелся, а может, полиция разогнала. Как известно, полиция очень не любит сборищ, особенно когда следствие заходит в тупик в самом начале, что у нас не редкость. Лишь в баре напротив сидели несколько зевак, косясь в сторону парадного входа музея, лениво потягивая пенное и обмахиваясь платочками и лапами, хотя сильной жары, вроде бы и не было.

У самого входа в музей стояли навытяжку со сцепленными на пузах лапами двое полицейских. Заметив нас, уверенной походкой поднимающихся к дверям музея по лестнице со сбитыми ступеньками, они сдвинулись, загораживая нам дорогу.

– Музей закрыт! – рявкнул тот, что слева, пожирая глазами Проционе. Енот, в свою очередь, уставился на него как-то лениво и отрешенно, словно на пустое место.

– Мы в курсе, – спокойно ответил Шерлок Зай. – Но нам хотелось бы переговорить с инспектором, что ведет дело о краже.

– Дело ведет инспектор Листрейд, – пояснил второй. – Он с вами? – кивнул полицейский на енота.

– С нами. Думаю, инспектор захочет пообщаться и с ним.

– Проходите, – подумав, разрешил первый.