Загадочный портрет

Вера предложила взять один кусок на двоих. Когда они с Нино ели с одной тарелки, она испытывала наслаждение, с которым мало что могло сравниться. Ее сын был в заботливых руках Виолы, а любовь к Слаю осталась в прошлом, и она легко воображала себя и Нино вкушающими в постели другие сладости. От подобных мыслей у нее мгновенно затвердели соски, и платье натянулось на груди.

После ужина Нино предложил прогуляться по знаменитой набережной Турина, куда приходят все влюбленные. Заметив, что он давно уже не танцевал, если не считать вечера на вилле Воглиа после сбора винограда, Нино повел ее в Африканский клуб, и тамошняя зажигательная музыка кружила им головы, а медленные танцы позволяли тесно прижиматься друг к другу и чувствовать себя единым существом… Словно мы уже когда-то танцевали вместе, думала Вера, радуясь близости Нино и с удовольствием вдыхая его мужской запах, смешанный с лимонным запахом лосьона.

Уже наступила полночь, когда они поставили машину в гараж и на старомодном лифте поднялись в комнаты Нино.

— Как насчет стаканчика вина? — спросил он.

— Хорошо, — согласилась Вера.

Она смотрела, как он достает бренди, бутылку «Бенедиктина» и два красивых стакана, наполняет стаканы и подает ей один из них.

— За нас, — сказал он, чокнувшись с нею.

Они выпили, не сводя друг с друга глаз. Я люблю его, думала она, не желая больше скрывать от себя правду. И хочу, чтобы он был счастлив. Хочу, чтобы его миновали все на свете беды. Неважно, что нас разъединяет целый океан. Вера не забыла о своих галлюцинациях, тем более о двух странных портретах, но сознательно не допускала их в свои мысли.

Я на все пойду, лишь бы быть сегодня вместе, призналась она себе. Это наш единственный шанс. Когда мы завтра вернемся на виллу, с нас не спустят глаз. Он будет только братом моего мужа, а я — матерью Джулио и вдовой Слая.

Нино словно читал ее мысли.

— Ах, Вера… — прошептал он и покачал головой.

Забрав у нее стакан и поставив его на стол рядом со своим, он крепко обнял ее. Бретелька упала с плеча Веры, и, не в силах вынести искушения, Нино стал целовать ее лицо, шею, руки. Вера тихонько застонала, когда одна его рука скользнула вниз на обтянутое шелком бедро.

— Да… да…

Она сама не замечала, как произносит это вслух, не в состоянии больше сносить муку ожидания. Я хочу быть с тобой. Хочу обнимать тебя. Мне все равно, что будет завтра. Сомнения прочь. Завтра пусть будут печали.

Лаская ее, Нино позволил ей запылать огнем… и вдруг, отодвинувшись, поправил бретельку у нее на платье.

— Что случилось? — бормотала, ничего не понимая, Вера.

Нино убрал руки. Она не поймет, если он не расскажет ей все до конца, ведь, даже обнимая ее, он думал о портрете, который они сегодня видели, и чувствовал приближение жестокой головной боли.

— Ты ничего не знаешь обо мне, — сказал он, стараясь скрыть от нее свою муку.

Вера пожала плечами, делая вид, будто ничего не боится.

— Так расскажи. Я умею слушать.

Боль поднималась от шеи к затылку, и он понимал, что должен немедленно что-то предпринять. Зачем он пил?

— Не знаю, как сказать. Да и не стоит мучить тебя моими проблемами… хотя бы сегодня.

Если не сегодня, то когда? Если не меня, то кого? Неужели ты не понимаешь, как много значишь для меня?

А Нино винил себя за то, что дал себе волю. Если бы я не привез ее сюда, ничего не было бы. Несмотря на боль, он желал ее так сильно, что едва мог это скрыть. Но он не имеет права принять то, что она с готовностью давала ему. Она заслуживает лучшего… Во всяком случае, ей не годится любовник, которому по ночам не дают спать кошмары, у которого дурной нрав и жуткие мигрени. Ей нужен здоровый, веселый, жизнерадостный возлюбленный.

— Мне не хотелось бы напоминать тебе, что из-за нашего родства мы не можем позволить себе легкий флирт, — проговорил он наконец. — Кроме того… ты сама сказала, что у тебя своя карьера и своя жизнь в Америке.

Сегодня мне плевать на это, мысленно вопила Вера. И мне ни к чему твои нотации. Она ни в чем не собиралась упрекать Нино, но не могла молчать.

— Микеле говорит, что ты вспыльчивый и едва не погиб вместе со своей невестой, потому что выхватил у нее руль, когда вы поссорились. Ты об этом боишься мне рассказать?

Нино поморщился от выдумки Микеле, однако не дал воли гневу. Лилиана убила бы нас, если бы я не взялся за руль, напомнил он себе. К счастью, мне удалось спасти нас от смерти. Но он прав… мой характер оставляет желать лучшего.

Боль в голове стала почти невыносимой.

— Микеле не врет, — признал он, проклиная своего брата, на чем свет стоит. — Но он не знает и половины. Прошу тебя, не дави на меня. Один Бог знает, как бы мне хотелось переложить на тебя свои проблемы. Не говоря уж о том, как бы мне хотелось любить тебя. Но сегодня об этом не может быть и речи.

У Веры задрожали губы, но она постаралась принять гордый вид. Если он решил отказаться от меня… выкинуть меня из своей жизни, думала она, то мне остается только принять это и уйти. Побуду в Италии, пока не станет известно завещание, а потом вернусь в Чикаго. Вряд ли мы увидимся в ближайшие годы.