Загадочный город

Орелия решила, что обладает достаточными полномочиями для того, чтобы принимать столь щедрые предложения.

– Двух сотен должно хватить.

На этот раз улыбка незнакомца стала шире. Он достал бумажник из крокодиловой кожи и вытащил четыре свеженькие купюры по пятьдесят гиней каждая. Она отдала ему камни вместе с ценником.

– Вам нужен пакет?

Он не ответил, а вместо этого начал разглядывать бирку с подписью. «“Происхождение неизвестно”: от этого мне ни холодно, ни жарко. Все непременно откуда-то или от кого-то берется. Надо это выяснить».

Он вернул ценник на стол, снова полез в карман пальто и выудил оттуда пустой конверт.

– Ваше имя?

– Орелия. Орелия Рок.

– Как у той чудесной птицы?

– Да, как у той чудесной птицы.

– Мисс?

Орелия кивнула. Он написал на конверте имя и вручил ей.

И тут же, точно по мановению волшебной палочки, в дверях возникла миссис Бантер, словно почуяв деньги, да еще и деньги чужака.

– Что это ты продаешь?

– Камни утешения, тетушка. Этот джентльмен очень щедро за них заплатил.

Миссис Бантер подняла ценник со стола.

– Тут написано «Цена договорная». А договариваться нужно со мной. Эти камни – единственные в своем роде.

– Он выложил двести гиней, – прошептала Орелия, всячески показывая незнакомцу, как ей неудобно перед ним, а тот, в свою очередь, одарил миссис Бантер кривой усмешкой – неприязненной и веселой одновременно.

– Да это, наверное, залог, а не вся стоимость. Камни-то крайне редкие, скорее всего, единственные в своем роде.

– Полагаю, под залогом вы подразумеваете половину цены. – Мужчина достал кошелек и положил на стол еще две сотенные бумажки. При этом он не спешил возвращать камни. По его поведению было ясно, что он не потерпит никаких возражений.

– По рукам, – сказала миссис Бантер, бросая племяннице взгляд, говоривший: «Смотри и учись».

Незнакомец снова сверкнул своей загадочной улыбкой и был таков.

– Думаю, это было не самое мудрое решение, – упрекнула тетку Орелия, но волнение племянницы не передалось пребывавшей в экзальтации миссис Бантер.

– Держись тверже и никогда не соглашайся на первое же предложение. Разве мы уже об этом не говорили? Сотня гиней за бусину! В любом случае разве ты не видела, как он скалился? Это человек состоятельный. Он уважает женщин с деловой хваткой.

Орелия иначе отнеслась к его улыбке, но решила промолчать. Спрятав в карман сотню гиней, миссис Бантер вылетела из магазина, отдавая последние наставления:

– Не черкай в доходной книге слишком рьяно, и можешь считать нашу скромную премию чаевыми.

В конверте, украшенном изображением горностая с капюшоном и посохом, в том самом, который вручил ей незнакомец, Орелия обнаружила впечатляющее приглашение:

Сэр Веронал и леди Сликстоун приглашают в личную резиденцию в субботу 27 февраля

Коктейли «Голубая лагуна» и канапе 6.30 вечера

Ответ на приглашение присылать в Ротервирдское поместье

Просьба взять данное приглашение с собой

Все прекрасно знали, что собой представляет поместье, – полуразрушенное здание елизаветинской эпохи, до недавних пор остававшееся недоступным широкой публике. До Орелии долетали слухи о сомнительной сделке между Сноркелом и неким богатым чужаком. Она припомнила, с каким тяжелым чувством брала камни, как подозревала, что они должны с какой-то целью взаимодействовать между собой. Вспомнила она и том, что у Солта были похожие догадки. Неужели сэр Веронал тоже это почувствовал? Иначе зачем он столь щедро за них заплатил? Он вел себя странно, будто чувствовал какую-то важность камней, но точную ее природу не мог выразить словами.

Как бы там ни было, камни принесли неплохой доход и приглашение в придачу, так что, в общем и целом, их продажа того стоила. Орелия упустила из виду лишь одну деталь. Миссис Бантер редко наведывалась в магазин в рабочие часы. Как же она умудрилась так тонко рассчитать свое появление?

Сэр Веронал прошел в свою библиотеку – укромную комнату с изящными деревянными панелями, – заперся на ключ и положил камни на стол эпохи Ренессанса. На фоне тонкой мозаичной работы камни казались чем-то варварским, побирушками на богатом приеме. Он не имел ни малейшего понятия, как они работают и откуда взялись, но чувствовал необъяснимое эмоциональное притяжение почти режущей остроты. Он полчаса изучал материалы по геологии, но не нашел ничего похожего на породу камней. Однако Сликстоун решил, что подобная редкость – хороший знак.

Должно быть, Ротервирд и был тем местом, которое он покинул много лет назад. Он вернулся домой. Вскоре в комнате по соседству появятся его личные записи; теперь все, что оставалось, – это пробудить утраченную молодость.