Загадочная пленница Карибов

Стаут, стоявший во главе стола, отложил Библию и обвел всех взглядом. Его гости, пока он читал семьдесят седьмой псалом Давида, стояли, опустив глаза долу, но, как только он закончил, вскинули очи.

— Амен!

— Приятного аппетита!

— Счастливого Рождества!

Стаут собрался было сесть, но поднялся Витус и пресек его намерения. Хирурчик поднял бокал, наполненный пламенеющим красным, которое пожертвовал из своих запасов, и начал речь:

— Леди и джентльмены, позвольте мне прежде всего провозгласить тост за ее величество королеву Елизавету I. Пусть Господь пошлет ей здоровья, благополучия и долгих лет жизни! God save the Queen![19]

— Чи-из!

— Slainte!

— Доброго здравия! — раздалось со всех сторон.

Все повскакали и начали чокаться бокалами. Стекло празднично зазвенело.

— Попрошу с бокалами поосторожнее, — напомнил Стаут, который никак не мог вылезти из своей шкуры. — В Новом Свете я хочу их еще продать за хорошие деньги!

— Прекрасная огранка и прекрасное содержимое, — вежливо заметил Джеральд, пока гости рассаживались, непонимающе косясь на пустые тарелки. — Интересно, а что будет на закуску?

— Сейчас удовлетворим ваше любопытство, — пообещал Стаут, который этим вечером был в наилучшем расположении духа, и не столько потому, что праздновалось Рождество Христово, сколько оттого, что ветер, переменившись с юго-западного на северо-восточный, обещал улучшение погоды.

— С минуты на минуту будет кок с праздничным блюдом.

Не успели отзвучать его слова, как распахнулась дверь каюты и в темном проеме возник карлик, балансируя с огромной кастрюлей в руках.

— Давайте, давайте, мистер Энано, угостите нас этим деликатесом — Стаут был сама воспитанность.

— Уи-уй, господин капитан! — Карлик засеменил к столу и оделил собравшихся. Когда его круг был завершен, у каждого на тарелке дымилась клейкая бурая масса, в которой различались белые вкрапления хрящиков.

— Nil afhios адат, nil afhios адат, — нарушил молчание О’Могрейн. — Не знаю, что это за супчик!

Магистр понюхал, сморщил нос и заносчиво изрек:

— Народ Израилев, господин капитан, который вы упомянули в своей молитве, похоже, снабжался Господом несколько приличнее, чем мы: «И нарек дом Израилев хлебу тому имя: манна; она была, как кориандровое семя, белая, вкусом же как лепешка с медом…»

— С чего это вы взяли, господин Магистр? — Казалось, ничто не может поколебать благодушного расположения духа скупца. — Вы попросту не знаете, что перед вами! Это нечто божественное. «Суп путника» называется.

— «Суп путника»?

— Именно — «суп путника». Благодатный дар и достойная вечеря для праздничного рождественского стола. — Он, похоже, не брал в голову, что ободранный стол красного дерева с дешевыми стеариновыми свечами никак не выглядел празднично, скорее скудно и убого. — Бочки по дюжине стоунов «супа путника» производятся в Лондоне, Плимуте и других портах. Для этого кушанья берутся свиные и говяжьи кости, хрящи, сухожилия, копыта, глаза и прочее; и все это разваривается до густого клейкого бульона, который потом разливается по формам. — Стаут зачерпнул полную ложку, подул, чавкая, распробовал и блаженно закатил глаза.

Магистр едва слышно попенял:

— Варево выглядит как столярный клей.

Остальные гости просто лишились языка. Первой нашлась Феба, которая, презрительно сморщившись, заявила:

— Это свиное дерьмо я есть не стану, господин капитан. Говорите, что хотите, но свиные копыта не по мне!

Стаут растерялся:

— Но… но… Может, мне не стоило перечислять ингредиенты этого супа, однако должен заметить еще одно немаловажное достоинство «супа путника». Если его правильно хранить, оберегая от влаги и плесени, то он не потеряет своего качества долгие годы, даже в море. Просто отважьтесь, пусть и скрепя сердце, глотнуть первую ложку и тут же поймете, что ничего вкуснее в жизни не пробовали! Куда смачнее своих составных частей. По вкусу он напоминает… — На этот раз Стаут и вправду заглотил ложку и оторопел: «суп путника» и в самом деле был необычайно вкусным. — Он напоминает…

И прежде чем скряга подыскал подходящее сравнение, вмешался карлик. Все это время он стоял, как и положено, у двери, а тут пропищал:

— Уи-уи, господин капитан, прям бараниной несет!

— Точно! Баранину. Хотя ягнята обычно не используются для «супа пу… — Ужасное подозрение заставило Стаута молчать. Он поднял глаза на «недоноска» и наткнулся на два крохотных блуждающих огонька, насмешливо метящих ему прямо в зрачок.

И тут одновременно произошли сразу две вещи: Стаут хотел было вскочить и задать трепку коварному гному, но жуткая, непереносимая боль рванула его назад. Как будто горячий крепкий бульончик прожег его кишки и выплеснулся прямо в мочевой пузырь. Мука была такой невыносимой, что он, тоненько проскулив и сминая руками живот, хлопнулся головой об стол.

Никто и глазом не успел моргнуть, как Витус уже был возле него.

— Что с вами, сэр?

Стаут смог только простонать в ответ.

— Схватило живот?