Загадка сбежавшего сейфа

Пойти по пятам за преступниками и проследить, где они прячут добычу? На мой взгляд, идея очень удачная. И хоть Том почему-то не назвал мое имя – я уверен, что он будет рад моей помощи. А она будет еще эффективнее, если я смогу вести слежку с Одеттой, Спайком и Чупсом. В конце концов, четверо мяушкетеров непобедимы, только когда они вместе. И я решил на обратном пути заглянуть на задний двор. Теперь, когда появился горячий след, думаю, что я без труда уговорю моих друзей помочь нам.

Киру, наоборот, план Тома не слишком убедил.

– Не знаю, получится ли у нас что-нибудь, – сказала она.

Том развел руками:

– Ты можешь предложить что-нибудь лучше?

Кира покачала головой. Том усмехнулся:

– Ну, значит, решено: в следующий четверг мы устанавливаем наблюдение за школой «Гутенберг»! Операция «Шерлок» начинается.

– Операция «Шерлок»?

Ненавижу, когда Одетта смотрит на меня вот так, с недоверием. Тогда я кажусь себе последним идиотом, словно у меня и на самом деле не все дома.

– В общем-то, да, – неуверенно подтвердил я. – Том дал ей такое название. Не знаю почему, но вот так. Его план, на мой взгляд, интересный, правда? Для нас, четырех мяушкетеров, это опять будет классное приключение.

Одетта склонила голову набок, и мне показалось, будто она тихонько хихикнула.

– Значит, ты не знаешь, кто такой Шерлок, – сказала она. Ее слова прозвучали скорее как утверждение, а не как вопрос. И почему-то это ее забавляло.

– Нет, – признался я. – Но если хочешь, я это выясню и расскажу тебе.

Тут она и в самом деле рассмеялась:

– Уинстон, это ведь знают все! Шерлок, более известный как Шерлок Холмс, – это самый знаменитый сыщик на свете!

Хм. Собственно говоря, самым знаменитым сыщиком я считал себя. Ну ладно, почти знаменитым. Хотя… пока еще не совсем. А все моя скромность. Ведь я точно заслужил это звание. Так что когда-нибудь я стану еще знаменитее, чем этот самый Шерлок, – клянусь хвостом сардины в масле!

– Ага. И что такого особенного делает этот ваш Шерлок? – поинтересовался я.

– Он настоящий джентльмен с острым, как нож, умом.

Я деликатно промолчал, а сам подумал: чем же тогда этот Шерлок отличался от меня, кроме того, что он наверняка двуногий?

Одетта, казалось, прочла мои мысли:

– Уинстон, хоть ты и помог вместе со всеми вычислить и арестовать похитителя Эмилии, но Шерлок Холмс все равно принадлежит к другой лиге. Он мастер замечать все детали и делать точные умозаключения. Многие даже считают, что именно он основал современные методы расследования и судебно-психологической экспертизы.

Мяв! Теперь я рассердился всерьез. Как это понимать: «хоть ты и помог вместе со всеми…»? Это я помог, и точка! И не вместе со всеми! К тому же я тоже мастер замечать детали и делать экспер… э-э… экс… ах, да плевать! Одним словом – мастер!

– Неужели? Но если он такой знаменитый, тогда почему я никогда о нем не слышал? – возразил я, и мой голос прозвучал более резко, чем я хотел.

– Наверное, ты просто не имеешь представления о выдающихся детективах, – вмешался Чупс. Как и следовало ожидать, с абсолютно неквалифицированным замечанием.

– Чепуха! – огрызнулся я. – Конечно имею. И я авторитетно заявляю: самым знаменитым детективом был и остается Джеймс Бонд.

– Ну уж не-ет, – возразил Спайк. – Бонд не детектив – он агент. Это совершенно другое.

Все, с меня хватит! У меня лопнуло терпение:

– Слушайте, я думал, что вы обрадуетесь, когда я расскажу вам про план Тома. Ведь это для нас, четырех мяушкетеров, новая возможность проявить себя и пережить увлекательное приключение. Но раз вам больше нравится спорить о всяких пустяках – что ж, дело ваше. Тогда я один буду помогать ребятам.

Вот так! Круто я им врезал! Я повернулся и ушел с заднего двора, даже не оглянувшись.

В нашей квартире я сразу же наткнулся на Вернера – мой профессор почему-то стоял в коридоре и поворачивался то в одну, то в другую сторону. Вот он провел ладонью по волосам и стал приглаживать сначала одну непослушную прядь, потом еще одну. Я даже подумал, что он разучивает какой-то танец. Только спустя некоторое время я сообразил, что Вернер просто смотрелся в зеркало гардероба. Интересно, он что, хотел узнать, как выглядит? Если бы я мог говорить, я бы сказал ему, что он выглядел как ряженый и был сам на себя не похож.

Обычно Вернер всегда носил брюки, а тут… да-да, он влез в джинсы! Даже не влез, а втиснулся. Потому что они были ему, по-моему, чуть тесноваты. Конечно, когда речь идет об одежде людей, я не эксперт, но все-таки считаю, что одежда должна быть такой, чтобы в ней можно было свободно дышать, иначе ее нельзя назвать удобной. А тут казалось, что если Вернер сделает нормальный вдох, то на джинсах отлетит верхняя пуговица.

Я уселся рядом с ним и какое-то время наблюдал этот спектакль. Крутясь перед зеркалом, Вернер что-то бормотал себе под нос, и я не сразу разобрал что.

– Билеты в оперу… я был бы очень рад… если вы… или – было бы очень приятно… вот, билеты пропадают… может, ваша мама присмотрит за Кирой…

Хм, странно! Репетирует какой-то текст? Но зачем?

В замке повернулся ключ. Вошла Анна, неся в каждой руке по сумке.