– Да! – уверенно сообщила она. – Этот самозванец завладел силой драконов и пленил меня. Он держал меня взаперти тринадцать лет! Вы должны убить его! Он… – Янтарина картинно обняла себя за плечи. – Вы представить не можете, что он делал со мной!..
– Она лжёт, – перебил Сандро. Замораживающее заклятье Айрела только-только отпустило его, но убийца не собирался молчать. – Эта жрица сама научила Гареона, как обрести драконью силу. По её совету Гареон послал меня убить тебя, принцесса, – Сандро ткнул пальцем в Сильвену. —Больше мне нечего терять. Предлагаю её убить. А потом, если хотите, можете казнить и меня.
Глава 14
– Меня воспитали на юго-востоке. Сколько себя помню, меня растили как убийцу. И сколько себя помню… – Сандро замешкался, покосившись на своего мучителя, – сколько себя помню, у меня в ухе была эта серьга, – он отодвинул в сторону спутанные пряди чёрных волос и продемонстрировал золотое колечко. Сильвена уже видела его там, на руинах дворца, и потому не была удивлена.
– Откуда она у тебя? – спросила она.
Сандро покачал головой.
– С рождения, – сказал он и на мгновение стиснул зубы. – Я родился рабом хана Ойгишама. Рабом меня продали и сюда… в Арканум. Мне тогда не было и десяти, но убивать я уже умел.
– Это грустная история, – заметила Янтарина, потирая озябшие от холода плечи, – но мы не могли бы перейти к более насущным делам?
– Наше главное насущное дело – это ты! – Сандро, сидевший на полу у самого очага, исподлобья зло посмотрел на неё.
Янтарина закатила глаза.
– Итак, ты раб этой серьги, – не обращая внимания на перепалку, задумчиво произнесла Сильвена. – И Гареон приказал тебе убить меня? Почему ты этого не сделал?
– Я не знаю, – Сандро пожал плечами, – и это не важно. Для тебя имеет значение лишь то, что эта жрица, – Сандро ткнул пальцем в Янтарину, – устроила заговор против тебя.
– С чего бы ей тебе верить? – Янтарина опустилась на кровать, сдёрнула и без того смятое покрывало и закуталась ещё и в него. Потом посмотрела на Сильвену и с грустью в глазах произнесла: – Сестричка, мы не всегда ладили, но я никогда не хотела тебя убивать.
– Возможно, ты даже не врёшь, – согласилась Сильвена, не глядя на неё.
Чувствуя, что слова не попали в цель, Янтарина перевела взгляд на Джудаса, всё это время стоявшего у стены, с руками скрещенными на груди.
– Вы же не убьёте меня, – во взгляде принцессы появилась мольба. Покрывало сползло вниз, обнажая сначала тонкую ключицу, а затем и изящное плечо. Джудас облизнул губы и сглотнул.
– Меня интересует одно, – продолжила рассуждать Сильвена. – Если покушение – дело твоих рук, а он, – принцесса кивнула на Сандро, – проник во дворец… То кто же тогда обрушил острова?
Сильвена посмотрела на Янтарину, затем на Сандро и, наконец, остановила взгляд на Айреле.
– Ты что, думаешь, это я? – в недоумении и злости переспросил тот.
– Ты – один из семи верховных жрецов, – пояснила Сильвена. – До сих пор у нас не было ни времени, ни возможности поговорить. А ведь мы с Давеном были убеждены, что именно интриги жрецов стали причиной катаклизма.
Айрел растерянно покачал головой и отвернулся. Во взгляде его появилась горечь.
– Я никогда не осквернил бы землю Глен-Дрэгона. Никогда не причинил бы вреда владениям Первородного Дракона.
– Ты нет, но…
Айрел некоторое время не отвечал. А потом, наконец, продолжил:
– Но ты права. Увы, я должен признать, что это мог сделать кто-то из жрецов.
Оба дракона разом посмотрели на Янтарину.
– Или кто-то из магов, – заметила та, и взгляд Айрела переметнулся на Сильвену.
– Спаси меня Первородный… – пробормотала Сильвена и потёрла виски.
– Что ж, если ни у кого из вас нет ответов на вечные вопросы, – вклинился Джудас, – то, может быть, вернёмся к более насущным делам? Думаю, все присутствующие согласны, что Гареона следует убить.
Ответом ему стали четыре кивка.
– Но мы снова вынуждены вернуться к вопросу: как?
– Бесполезно, – констатировала Варна, наблюдая за очередной попыткой Лиама пробудить в каторжниках чувство собственного достоинства.
Лиам сделал вид, что не слышит её слов. Давен поджал губы. Каена кивнула.
– Как по мне – надо плюнуть на них и сделать всё самим, – продолжила воительница.
– Разве не ты говорила, что нужно обратиться за помощью к местным? – заметила друидесса. Она не смотрела ни на неё, ни на Лиама. Взгляд её был устремлён за окно, в темноту осенней ночи. С каждой минутой, проведённой в бараке, она всё отчётливее понимала, что не любит людей – и, наверное, никогда не любила. Оттого и искала знания в тени лесов, пока не поняла, что и там, среди отшельников, поселилось зло.
– Если вы останетесь здесь, – голос Лиама перекрыл голоса спутников и нараставший в аудитории недовольный гул, – то рано или поздно умрёте от голода и холода на рудниках. Скорее – раньше, чем позже. Приближается зима. Пещеры заледенеют – но Гареону всё равно. Он будет требовать от вас всё больше камней. У вас есть тёплая одежда, еда? А как насчёт ваших жён и детей? Кто из вас женат?
Некоторые каторжники переглянулись.