Загадка о тигрином следе

– Они устроились на ночёвку всего в двух верстах отсюда – указал направление генерал. – Мясо едят, клинки точат. Зверские рубаки! С такими лучше не сближаться лишний раз…

Анри Николаевич машинально потрогал длинный шрам на своей щеке.

– Эх, если бы у нас было достаточно патронов к пулемёту! Можно было бы обрушиться на них на рассвете, смять одним ударом охранение и пересчитать всех ещё спящих!

Луков немного удивило такое заявление обычно очень осторожного начальника. Но сейчас седой солдат словно вернулся во времена своей гусарской юности, когда его считали сорвиголовой. Но без пулемёта смелая атака была невозможна. Поэтому за несколько часов до рассвета экспедиционеры осторожно тронулись в путь. Прежде чем завести мотор, несколько часов автомобиль катили по дороге. Но не обнаружить себя было уже невозможно.

Следующий день стал настоящим кошмаром! Преследователи постоянно висели у них на хвосте – вдали за кормой почти всегда маячили силуэты всадников. Иногда они пропадали, но затем снова появлялись. Трудно было отделаться от появившегося ощущения безысходности, невозможности выбраться из этой проклятой степи.

– Ну что это за машина, на которой нельзя уйти от погони! – презрительно ткнул носком ботинка, «обутое» в резину колесо комиссар. Этот разговор произошёл во время короткой остановки из-за так некстати случившейся поломки. Было понятно, что если немец в считанные минуты не обнаружит и не исправит дефект – не сносить им всем головы!

– Из всех животных, что приручил человек к езде, автомобиль, по-моему, самое гнусное и бесполезное! – язвил комиссар. – Чтобы ехать ему подавай дорогостоящий и редкий бензин, доставай для него всякие моторные свечи и резиновые прокладки, крути ему ручку до седьмого пота, а он вдруг упрётся ишаком посреди дороги и попробуй понять, что с ним за напасть.

Однако на этот раз немец удивительно быстро устранил неисправность и стал заправлять мотор всем необходимым. Но комиссара это не переубедило, и он остался при своём мнении, считая, что автомобиль, это не изумительное дитя современной цивилизации, а скорее её глупый выкидыш.

– Ты знаешь, какие у нас кони были, когда я в одна тысяча девятьсот пятнадцатом году добывал «эксами» деньги для революции в отряде знаменитого Котовского? – не унимался одессит. – Никто за нашими тачанками угнаться не мог! Сзади на бричках так и было написано: «Хрен догонишь!». Царские жандармы стрелялись от злости и бессилия! Твой германский драндулет по сравнению с нашими лошадками – полное барахло, несмотря на то, что у него табун лошадей под капотом числиться.

Задетый за живое неразговорчивый немец тут же изменил своей обычной флегматичной молчаливости и патриотично бросился на защиту машины, уверяя, что она сделана в Германии и потому способна на большее.

– Глазом не успеете моргать, как мы оказаться в Астрахани! – горячился Вендельмут.

– Ну да, ну да! – насмешливо кивал комиссар, скептически поглядывая на забрызганный маслом капот автомобиля. – Полагаю, что если такое количество бензина и масла, что уже сожрала эта ненасытная утроба и ещё сожрёт в ближайшее время, а также уместившиеся в ней разные свечи и крутящиеся ручки приспособить к какой-нибудь швейной машинке нашего российского производства, она и то пойдёт проворнее.

У них разгорелся нешуточный спор. Генерал при разговоре не присутствовал, он решил воспользоваться временным отсутствием в пределах видимости преследователей, чтобы обозреть окрестности с расположенного в полуверсте высокого холма.

– А хочешь пари?! – вдруг азартно предложил комиссар немцу, и почему-то незаметно для германца подмигнул Лукову. – Ты до вечера потаскаешь за собой на привязи этих азиатских баранов, а я за это отдам тебе вот это.

Комиссар выставил вперёд руку и разжал пальцы. На его ладони лежал тот самый перстень, который он спёр у штабиста.

Когда немец увидел бриллиант, его глаза загорелись. А комиссар стремясь ещё подогреть интерес алчного наёмника вполголоса пообещает ему, что если дело выгорит, то он поделиться с ним трофейным басмаческим золотишком, которое обязательно сопрёт у старикана-генерала при первой же возможности.

– Тебе оно нужнее, – дружески похлопал огромного германца по богатырскому плечу едва достигающий своей макушкой его подбородка Лаптев. – Ты, камрад, честно послужил нашей революции и доказал, что предан пролетарской идее. Поэтому когда я реквизирую золото у этой старой жандармской клячи, я передам тебе его часть для продолжения вашей немецкой революции.

Они хлопнули по рукам. Оставалось уломать начальника. Но вернувшемуся с рекогносцировки генералу идея использовать боевого товарища в качестве живой приманки для отвлечения банды вначале показалась дикой. И не важно, что Вендельмут вызвался добровольно, всё равно идея генералу не пришлась по душе. Но комиссар напирал, что иначе им всем гибель: