Задача – выжить

Правда, того, кто подал сигнал бедствия, ещё найти надо, а с этим как раз некоторые проблемы. Сложность в том, что большая часть оборудования, отвечающего за навигацию, не работает, а оставшаяся часть точный пеленг на сигнал дать не может. При этом время тикает – время до того момента, как моя пчёлка совсем перестанет жужжать.

Но как всегда, выбора нет. Потому пришлось ориентироваться исключительно на слух, то есть методом обезьяньей триангуляции. А что ещё оставалось? Летишь в одну сторону – сигнал затихает. Разворачиваешься и возвращаешься на место, где он впервые был услышан. Меняешь направление – снова не туда. И так до тех пор, пока сигнал не начнёт усиливаться. И только тогда можно будет с уверенностью считать, что общее направление выбрала правильное. Такой вот незатейливый способ.

За время поисков ещё почти четыре процента энергии в минус. Злюсь сама на себя. Вот будет хохма, если даже до источника сигнала не смогу добраться…

Однако на этот раз удача была на моей стороне. Правда, поплутать всё равно пришлось. И на маяк вышла буквально на последних крохах энергии. Побережье ведь, а побережье – это вам не саванна. Это там всё просматривается до горизонта. Тут же зелёным монолитом стоят тропические джунгли с деревьями-исполинами, чьи разлапистые кроны сплошным ковром покрывают поверхность планеты. И что там под ними творится, абсолютно не видно. Но снова выручил эхолот. Теперь он более или менее сносно работал и давал неплохую картинку. Всего лишь контуры, правда, тем не менее этого хватило, чтобы заметить в хитросплетении леса силуэт чего-то огромного.

И я вам так скажу: нырять на летуне в кроны деревьев было страшно. Во-первых, кровожадной живности, судя по разделу бестиария, который отвечает за эту часть планеты, там тоже хватает. Во-вторых, при спуске можно получить толстый сук в воздухозаборник импеллера и доломать всё, что ещё не сломано, после чего со стопроцентной вероятностью рухнуть камнем с приличной высоты. Тут вам не земная растительность, некоторые деревья более чем на сотню метров от поверхности выстрелили. А бедолага «Пчёлка» и так еле держит себя на лету.

Впрочем, нам с ней так и так вот-вот падать придётся: осталось чуть более девяти процентов заряда в накопителе, и автоматика давно верещит о скором отключении всех систем.

Когда сказала, что удача была на моей стороне, ничуть не покривила душой. Потому что это оказалась промысловая платформа. Что интересно, застряла тут она давно, ну, в смысле не вчера сверзилась с неба, как я, а гораздо раньше. Будь авария свежей, я пролом в кронах заметила б быстрее. А так всё давно успело зарасти.

И похоже, что в аварийной посадке сосем не погода была виновата. Множественные пулевые пробоины говорили о том, что кто-то изо всех сил старался помочь. Что характерно, удачно.

Какой цели добивался агрессор? С кем счёты сводил? Мне, конечно же, сие по понятным причинам неведомо, только аппарат даже не был разграблен. Вот как рухнул, так и лежит, похоже. Вернее, висит, застрявший намертво между исполинских стволов и их толстенных ветвей, на высоте пятидесяти метров от поверхности, с небольшим наклоном в носовую часть. Но всё это я определила чуть позже, при ближайшем осмотре. А в тот момент хочешь не хочешь надо было сажать машину.

В общем, мне не оставалось ничего другого, и я решила «приземляться» на чуть наклоненную в сторону носа и правого борта палубу этого исполина. Далее держаться в воздухе нет никакого смысла. Ещё был страх, что упавший аппарат держится на честном слове и может обрушиться под дополнительным весом моей машины. Пришлось наплевать на технику безопасности и садиться как есть. Ну а что? Всё равно ведь падать скоро. Только посадка определит, выдержит всё это дело «Пчёлу» или нет.

И ведь села. Нашла небольшой проход среди ветвей, протиснулась, буквально обдирая бока… Преувеличиваю, конечно, ради, так сказать, нагнетания жути, но если честно, не очень сильно. При этом ощущала себя мелким насекомым, такими огроменными были деревья. А вообще, ниже зелёных крон места было достаточно, хотя и впритирку.

Посадку совершала на промысловую палубу, так как на стартовой среди обломков точно таких же летунов и прочего торчащего и свисающего отовсюду древесного безобразия сделать это не представлялось возможным. Тягу снижала постепенно, чтобы в случае чего снова успеть взлететь. Хотя и понимала, что меня это не спасёт.

Но, на счастье, ничего страшного не произошло. Просто вся конструкция, состоящая из деревьев, их ветвей, толстенных лиан и собственно большой машины, качнулась. Где-то даже захрустело сильно, затрещало, но через минуту, слава богу, всё устаканилось. Только густая пылища, поднятая реактивными струями моей машины, ещё какое-то время висела, прежде чем заново улеглась.