Zадача будет выполнена! Ни шагу назад

Следователя не было долго, наверное, больше часа. Я спокойно ждал возвращения следака, прикидывая, как может повернуться разговор дальше. Вариантов множество. Например, меня могут из этой камеры переместить в пыточную, где подвергнут пыткам, после которых я сам перепишу свою квартиру на указанное лицо. Могут просто послать куда подальше, а могут согласиться на мои условия и заключить сделку. Вариантов развития событий множество.

Но сколько бы я ни прикидывал в уме, что может быть дальше, я ошибся. Через час томительного ожидания в камеру зашел не давнишний следователь со шрамом на виске, а тот, кого я здесь совершенно не ожидал увидеть. В камеру вошел Костя-особист. Тот самый человек, который несколько лет назад отправил в тыл врага сотню добровольцев под командованием Стаса Крылова с позывным Псих.

– Валерий, – протянул мне руку Костя, – рад тебя видеть.

– И я вас, товарищ капитан, – ответил я на рукопожатие.

Костя улыбнулся на обращение к нему «капитан», так что я сразу понял, что никакой он не капитан. Но я помнил его старое звание, поэтому и обратился к нему так. Сейчас на Константине не было никаких знаков различия. Простенькая военная форма расцветки «мох», на правом плече шеврон «Груз 200 мы вместе», на груди шильдик с группой крови. На кепке шеврон с Z и триколором. Шеврона с позывным, как и погон с чином не было. Обычный военный в зоне боевых действий, коих тут видимо-невидимо.

Костя-особист положил на стол непривычно толстый мобильный телефон с подключенным к нему внешним аккумулятором. «Постановщик помех», – догадался я. Значит, сейчас начнется серьезный разговор.

– Я вашего звания не знаю, помню, что вас называли «капитан Костя-особист», – пожал я плечами, – вот и обратился к вам «товарищ капитан».

– Так и называй. Если по-морскому, то мое звание вполне себе капитан первого ранга, так что можно «товарищ капитан».

– Хорошо, – кивнул я. – Товарищ капитан, у нас проблемы, которые можете решить только вы, – начал я свой рассказ.

Я рассказал все, что происходило с моим батальном за последнее время. Доложил подробно и четко, начиная с обороны Токмака: как нас не поддерживали огнем артиллеристы, как не хватало снарядов, как мы героически сражались, потеряв девяносто процентов личного состава погибшими и ранеными, но свои позиции не оставляли. Закончил рассказ уже тем, как мы очутились в заключении по ложному обвинению.

– Ну а далыпе-то что? – спросил особист. – Ты же должен мне взятку предлагать. Историю вашего десятого ОДШБ я и так знаю.

От этих слов Кости я опешил и впал в ступор. Черт! Как же я сам не догадался? Он же сюда пришел после моего разговора со следаком. Получается, Костя-особист и есть то самое начальство, которому, может, и пятидесяти миллионов рублей в качестве взятки будет мало. Вот черт! Я так надеялся, что когда выйду на Костю, то он решит все проблемы нашей «Десятки». Все эти танцы с взятием любого, на который укажут, опорного пункта ВСУ и взятками были лишь прикрытием и отвлечением внимания, чтобы, так сказать, вырваться на оперативный простор, добраться до интернета и связаться с волонтерами, представителями СМИ и старыми, довоенными связями моей семьи, выйти на Костю-особиста. А получается, что особист – один из тех, кто упрятал нас сюда.

Я мельком глянул на лежащий на столе пауэр-банк, прикидывая: если ударить им Костю в глаз или в висок, то смогу я его убить или нет?

– Не получится, – спокойно сказал Костя.

– Что не получится? – удивился я.

– Убить меня не получиться, – ответил особист. – Если ударишь пауэрбанком, то удар выйдет несильным: между нами слишком большое расстояние. Ранить сможешь, а убить точно сил не хватит.

– Что, все так очевидно?

– Да.

– Я так надеялся на вас, товарищ капитан, думал, что вы нам поможете. А вы… Вы…

Я замолчал, понимая, что нет смысла продолжать этот разговор. И так все понятно. Горло сковали оковы накатившего черного отчаяния. Все кончено! Дальше сопротивляться нет смысла. Предательство, ложь и обман. Удар в спину от того, на кого так надеялся.

– Сержант, если ты думаешь, что я предатель, то ты неправ. Я Родину не предавал. Ты мне лучше расскажи, зачем ты следователю взятку предлагал. Мне как доложили, что ты тут такими суммами людей соблазняешь, я тут же вскочил в вертолет и примчался на переговоры. Честно говоря, удивил меня. Про такой простой фокус, как взятка, я даже не подумал. Отвык как-то от взяток.

Слова капитана вселили в меня слабую надежду. Возможно, все не так просто, как мне кажется. Действительно, если бы особист был из числа злодеев, копавших под наш 10-й ОДШБ, то зачем ему надо было являться сюда лично? Дал бы приказ, да убили бы нас по-тихому, нашли бы утром в камере двух забитых насмерть и одного повешенного и списали бы все на тюремные разборки между заключенными.

– Думал, дам взятку, и нас выпустят, – пожал я плечами.

– Вот так просто?

– Нет, хотел еще предложить, что мы с моими боевыми товарищами можем взять любой вражеский укрепрайон, на который нам укажут. Типа как во время Великой Отечественной войны штрафбаты своей кровью искупали вину.