Зачёт по выживанию

И тут полезло из всех щелей. Монстры один ужаснее другого возникали из ниоткуда, заглядывали в глаза, обдавая смрадом, и исчезали. По гроту поползли сгустки зеленоватого студня, клубки светящихся мерзким багровым пламенем нитей, сыпануло со всех сторон разом сгустками черных как сажа снежинок с ладонь величиной и с острыми краями. Со свода потекли струйки липкого, вызывающего гадливость киселя.

Мышцы начало скручивать судорогами, грудь сдавливало так, что было слышно, как трещат ребра. Подкатывала тошнота. Глаза щипало и жгло, словно кто-то сыпанул в них горстью раскаленного песка. Рот обжигало нестерпимой горечью, заставляя каменеть язык и слюнные железы. Непрерывный тонкий звон в ушах заставлял обхватить голову руками и выть по-собачьи.

Настя, почти парализованная, оглохшая и ослепшая, трясущейся рукой достала из кармана камешек, но произнести хоть слово оказалась не в силах.

Чих, которому также досталось по полной программе, переносил все гораздо спокойнее. Вот и сейчас, почувствовав, что Насте нужно помочь, он встал перед ней на задние лапы и заглянул в глаза. Боль на несколько мгновений отпустила, их достало, чтобы прошептать давно придуманные слова и заставить камешек улететь по лабиринту переходов и гротов. Через несколько секунд кошмар из коктейля боли, шума, тошноты сменился воплем боли того, кто сам только что истязал их всей возможной в мире болью, посылая в них ментальные удары.

– Вроде угомонился? – шмыгнув носом, из которого текла струйка крови, просипел Семка.

– Жаль, что не навсегда, – сказала Настя, покачиваясь на не желающих слушаться ногах. – Ох и досталось же нам!

– Живы, и ладно, – отозвался Семка, с трудом ворочая языком. – Чих, где Серена и Антон? Что, там ждут? Ну веди!

– Стой!

Настя одним движением руки смолола в песок все стоящие на их пути сталагмиты.

– Вот теперь пошли!

– А мне нравится, когда ты сердишься. У тебя все начинает запросто получаться. И…

– Договаривай!

– И ты еще красивее становишься.

– На себя посмотри.

Семен закинул на затылок насквозь пропитанную глиной прядь длинных волос, попытался смахнуть с лица текущую из носа и из разбитой губы кровь, но только окончательно ее размазал по лицу, смешав с грязью и копотью. Приведя себя таким образом в порядок, он непонимающе глянул на Настю.

– Пошли уже, красавец!

27

Антона Олеговича застали на выходе из их с Сереной тоннеля, склонившимся над неподвижно лежавшей девочкой.

– Она в обмороке, сейчас придет в себя, – сказал он, не оборачиваясь. – Сейчас, сейчас. Все.

Он повернулся и вытер ладонью кровь с лица.

– Серьезный у нас противник, как полагаешь, Семен?

– И подлый, – буркнул Семка. – Настя, как думаешь, ты его надолго угомонила?

– Не знаю, – устало ответила та, садясь на пол. – Нужно, пожалуй, повторить.

– Подожди чуток, – остановил ее Антон Олегович. – Я тут тоже приготовил подарочек дорогому хозяину. Но он меня опередил.

– А вы чего так долго? – спросил Семка.

– Мы долго, потому что тут пробка из глины аж на двадцать шагов протянулась. Вернее, их три подряд было. Все, не отвлекай.

Кровь из носа Антона Олеговича течь пока не прекратила, он вновь смахнул ее ладонью. Тем же самым жестом, что и Семен минутой раньше. Да и с тем же результатом, кровь таким способом остановить не получилось. И вдруг хмыкнул весело.

– А вдруг? – спросил он самого себя и подмигнул ребятам.

Антон Олегович подставил ладошку, чтобы поймать капельку. Капелька, упав в руку, набухла, чуть засветилась. Можно сказать – веселеньким розовым светом. К ней потянулись со стен и со свода ниточки желтого света и, соприкоснувшись с каплей, засверкали искорками электрических разрядов. Капелька, ставшая к этому моменту небольшим комочком, взорвалась, но не разлетелась, а превратилась в легкое облачко. Облачко скользнуло с ладони в темноту тоннеля. Минуту спустя с той стороны донеслась волна чужого ужаса, смешанного с болью.

– Кажется, получилось, – сказал Антон Олегович, с трудом поднимаясь на ноги. – Не знаю, как долго, но монстр нас некоторое время тревожить не сможет.

Серена резко открыла глаза, села и выругалась по-английски.

– Ты как? – заботливо спросил Семен.

– Сейчас соображу. Вроде терпеть могу.

– А идти?

– Проверяем.

Серена ухватилась за руку Семки, поднялась и стукнулась головой о свод.

– Чтоб его! – выругалась она снова. – Хм! Зато в голове прояснилось.

Она свела ладони, и между ними заиграли голубыми отблесками крохотные молнии, слившиеся в единый яркий поток. Фирменным движением Серена завязала узелок с левой стороны и несколько раз взмахнула своим легендарным мечом, заставив воздух загудеть.

– Вот теперь я в форме!

– И во всеоружии! – хмыкнул Кольцов. – Кто у нас главнокомандующий, почему не командует?

– Ты же вызвался! – усмехнулся Антон Олегович.

– И что, меня до сих пор не разжаловали? Тогда за мной, господа офицеры!

За пару минут они добрались до места, где предполагалась их встреча, не задерживаясь шагнули в нужный отнорок, частично прошли его, частично проползли и добрались до еще одного грота. Семен остановился в узком проходе, ведущем в него.