Забытый язык

Лишь мы теперь остались. Всех позорней
Погибнем мы, когда, поправ закон,
Нарушим власть и волю мы царя.
Опомнись! В женской родились мы доле;
Не нам с мужами враждовать, сестра.
Им власть дана, мы – в подданстве; хотя бы
И горшим словом оскорбил нас вождь —
Смириться надо. Помолюсь подземным,
Чтоб мне простили попранный Завет,
Но власть имущим покорюсь: бороться
Превыше силы – безрассудный подвиг[54].

Исмена принимает власть мужчин как высшую норму; принимает поражение женщин: «Не нам с мужами враждовать». Ее верность богиням выражается только в том, что она молит простить ей подчинение власти правителя.

Гуманистический принцип матриархального мира с его акцентом на величии и достоинстве человека находит прекрасное мощное выражение, когда хор славит силу человека:

Много в природе дивных сил,
Но сильней человека – нет.
Он под вьюги мятежный вой
Смело за море держит путь;
Кругом вздымаются волны —
Под ними струг плывет.
Почтенную в богинях Землю,
Вечно обильную мать, утомляет он;
Из году в год в бороздах его пажити,
По ним плуг мул усердный тянет.

Конфликт между двумя принципами разворачивается при дальнейшем развитии сюжета трагедии. Антигона настаивает на том, что закон, которому она подчиняется, – это не закон олимпийских богов. Ее закон для людей «был ими к жизни призван не вчера: живет он вечно, и никто не знает, с каких он пор явился меж людей», и можно добавить, это закон погребения, возвращения к матриархальной религии. Антигона защищает единство людей и принцип всеохватывающей материнской любви: «Делить любовь – удел мой, не вражду».

Для Креонта наивысшая ценность – подчинение власти; человеческое единство и любовь, если они вступают в конфликт с послушанием, должны уступить. Он должен победить Антигону ради поддержания патриархальной власти и вместе с этим – своей мужественности.

Не мужем буду я – она им будет, —
Коль власть мою ей в поруганье дам.

Креонт недвусмысленно высказывает авторитарный, патриархальный принцип: