Забытые на обочине

Через четверть часа он вместе с Антоном уже катился по дороге на довольно странной машине с прицепом. Когда-то это был обычный вездеход УАЗ, но теперь переделан настолько, что казался совершенно неузнаваемой диковинкой с большими колесами от трактора, дизельным мотором и вертикальной выхлопной трубой.

Антон оказался простым, но шумным человеком и, как заметил Гриша, ему нравилось, что его называют на "вы".

Хотя как в какой-то конторе, а потом на складе, все окружающие "тыкали" друг друга без всяких церемоний.

Из конторы они поехали в правление, потом домой к какому-то начальнику, а уже затем на склад пиломатериалов. И в результате этой циркуляции пачка документов в руках Антона распухала, а его потертый кожаный бумажник, наполненный деньгами - худел на глазах.

Но на складе расчет провели сумочкой, в которой звякнули бутылки. Кладовщик - мужчина неряшливый и сквалыжный - принял эту сумку, хмыкнул, но все равно выразил недовольство.

- Вообще-то, Антон, не положено тебе здесь материал получать. Ты теперь фермер, частник значит, а мы...

Антон без всяких разговоров, в открытую, сунул ему в руки ещё одну бутылку и сказал.

- На месте материал, пиявка, или уже растащили?

- Кто его знает. - признал любую вероятность кладовщик. - Проверяй.

После этого начался длинный и громкий скандал, оснащенный отборной матерщиной, но, в конечном счете, Гриша вместе с Антоном принялись грузить на свою машину длинные, пахнущие свежераспиленным деревом доски. Погрузили, отвезли и снова вернулись за следующей партией. Таких поездок пришлось сделать пять - до сумерек.

Если не считать того, что зимой Гриша помогал в котельной, где обязанности были крайне несложными - он так давно не занимался простой, тяжелой физической работой на воздухе, что даже почти сразу застонавшие мышцы его принесли какую-то странную радость. Где бы они не ворочали эти доски, везде был свежий, прохладный, чуть влажный воздух. И на всех этих работах по погрузке-выгрузке Гриша ощущал в себе давно забытый яростный и радостный прилив сил. Каждое действие имело смысл - потому что была конечная цель: кончится работа, они вернуться в дом и там он снова увидит Олю, снова зашумит в голове так, что чувства вышибут из головы всякие признаки разума. Что бы Гриша в эти часы не делал, а все время по секундам вспоминал, как навстречу ему идет девчонка, удерживая на голове тяжелую канистру с молоком.

Для удобства в работе Гришу обрядили в добротную телогрейку, выдали сапоги с рукавицами, а где-то между второй и третьей поезкой Антон сказал коротко.

- Надо нам восстановить энергию, Гриша. Как полагаешь?

Гриша никак не полагал, поскольку не понимал о чем идет речь, но ответил весело.

- Конечно, хозяин, как скажете!

Утерянную в трудах энергию восстановили предельно простым способом на подножку дикой машины поставили по стаканчику, появилась бутылка, которую тут же разлили и Антон произнес нечто вроде тоста.

- За знакомство, за хорошую работу и урожай. По единой.

Выпили и тут же убрали бутылку, а Антон уселся к рулю и сказал одобрительно.

- А ты, кажись, хороший парень, Гришка! Какой есть человек всегда видно, когда он бревна начинает ворочать! Тебе что, по правде негде жить?

- Да нет. Есть конечно...

- Я к тому толкую, что если тебе тут природа и народ на душу ляжет, то подавайся ко мне на лето до осени в помошники! Харчи мои, само собой, зарплату тебе оговорим, не обижу, ну, а уж работа от зари до зари, крестьянская, сам понимаешь!

- Не знаю. - улыбнулся Гриша, ничуть не удивляясь предложению. Для него все казалось праздничным - эта грохочущая езда с досками, темнеющие вокруг поля, холодный ветер в лицо и ощущение не опьянения, а необычной легкости во всем теле и голове. И - сладкое ожидание вечера, в котором непременно должно свершиться что-то светлое и радостное.

- Не понравилось у нас? - ревниво заглянул ему в глаза Антон.

- От чего же? Хорошо живете.

Антон захохотал.

- Эх, Гриша! А как бы мы жили, если бы отстали от нас со своей помощью все городские да районные чиновнички! Они ж только вид делают, что мне жить помогают, а на деле всё это говно только мешает! Я их - кормлю! Они - живут припеваюче! А я - захлебываюсь!

Гришу такие проблемы не волновали и он лишь кивнул в ответ.

- Ладно, Гриша! - словно на что решившись, прокричал Антон от руля. Привезем наши дрова, повечеряем, а уж потом, как дядька Станислав наказывал, пойдем эти сокровища дурацкие искать! Только моей Людмиле не говорои! Чепуха это, а женщине лишний раз такие надежды подавать не надо! Чтоб потом не рыдала! - он вдруг засмеялся. - А вдруг там мильон в золотых червонцах, а?

- Может быть. - ответил Гриша.