Забытые грезы

На стенах вокругпоявились картинки из ее жизни. Крошечные сцены, полные мелочей. Она увидела маленькую Лину, которая надевала носок с дыркой или опрокидывала утром чашку какао. Она видела падающие тарелки, спагетти, которые не хотели обматываться вокруг вилки, цветные карандаши, ломающиеся при малейшем нажиме, игрушки, ломающиеся в ее руках. Стены покрылись безобидными повседневными сценами, которые все вращались вокруг маленьких жизненных невзгод и несущественных неудач. Все эти неприятности, которые когда-то доставляли ей огорчения, давно исчезли в глубинах ее памяти.

– Как будто все дело в этом, – пробормотала она.

Едва она произнесла эту фразу, как все картинки одновременно лопнули и исчезли, как мыльные пузыри. Лина пожалела о своем опрометчивом суждении. Она постепенно понимала, что хочет передать ей дружелюбный голос. Она должна привыкнуть расставаться с воспоминаниями. Более того: она должна чувствовать, что делает это добровольно и с удовольствием.

На стенах появились новые картинки. Растроганно она наблюдала, как вместе со своими родителями строит снежное иглу. Она увидела тетю Соню, которая с гордостью представляет ей ее новорожденную кузину. Увидела, как сидит на кровати, чтобы почитать Фионе и Шарлотте сказку на ночь. На следующей картинке сестры дрались на полу, потому что не могли договориться, кто перевернет следующую страницу. Она увидела себя третьей елкой слева, играющей в рождественской пьесе, и на своем первом уроке гандбола, в котором она теряла каждый третий мяч. Увидела, как они вместе с Бобби лежали бок о бок на животе, потягивая ядовито-зеленый лимонад и делая домашнее задание. Как они вместе покупали мороженое у Пеппино, гуляли по городу и летом бросали камешки по воде реки. Слезы навернулись на глаза. Она так часто горевала, что рано потеряла своих настоящих родителей, иногда забывая, что ее жизнь состоит из множества маленьких, ослепительных моментов счастья, которые складывались в бесконечно длинную пеструю цепочку воспоминаний.

Но внезапно эти сцены из ее памяти начали бледнеть, обрываться, все больше и больше растворяться, прежде чем окончательно исчезнуть.

Лине хотелось закричать, но голос ее подвел. Она отказывалась сдаваться без боя. В отчаянии она щупала гладкие стены в поисках выхода. Искала в карманах брюк что-нибудь, чем можно заткнуть себе уши. И то и другое напрасно. Закрыв глаза, она закрыла руками уши, но голос проникал в каждую пору.

– Мы просто поможем тебе стряхнуть ненужный балласт, – шептал он.

– Это не балласт, – возразила Лина. – Это моя жизнь!

Голос оставался непреклонным:

– Радуйся новой Лине!

61. Фальсификаторы

Коко навела его на мысль. Данте наконец-то понял, откуда он может начать искать Лину.

«Тот, кто занят собственным прошлым, не может заботиться о других», – всегда подчеркивала Хранительница времени.

Каждый путешественник во времени обладал своей личной голограммной книгой, которая хранилась под замком. При переходе из часового завода в Невидимый город все невидимки проходят через какое-то программирование. Их личные книги, как он надеялся, содержат не только предысторию, но и воспоминание об этой процедуре. Данте знал место, где хранились эти голограммные книги. Забытые истории хранились в отделе ревизии за высокой дверью из матового стекла, защищенной специальным ПИН-кодом. Хранилище не только заключало в себе тайны, связанные с их собственным происхождением, но и обеспечивало доступ к системе коридоров под Куполом, о существовании которой большинство невидимок даже не подозревали. Данте предполагал, что где-то там находится и перепрограммирование, и вход в сердце времени. Если он хочет спасти Лину, то должен вернуться в Купол в последний раз.

Перед постом управления у часового магазина собралось множество невидимок. Черных стражей нигде не было видно, словно какая-то высшая сила вывела из строя их программу. Тем не менее путешественники во времени не осмеливались приблизиться. В воздухе повисло особое настроение. Данте ловил обрывки разговора, которые показывали, что каждый из присутствующих чувствует, что в воздухе что-то витает.

– Все туры на ближайшие дни отменены.

– Туристы эвакуированы.

– Здесь больше никого нет. Только путешественники во времени.

Данте протиснулся мимо ожидающих. На сомнения уже не оставалось времени. Разговоры вокруг стихли, когда он перешел невидимую границу и вошел в магазин часов. Он был зол, его шаг энергичен, а лицо настолько решительно, что никто не осмеливался встать у него на пути. Он торопливо пересек опустевший магазин и зашагал по дороге, по которой ходил уже тысячу раз: направо, в отдел ревизии. На двери была приклеена новая вывеска с логотипом Путешествия во времени Кинга: Рекламный отдел. Когда Данте вошел в служебные помещения, повсюду зазвенели тревожные сигналы.

– Доступ только для сотрудников, – раздался голос.

Данте был поражен, увидев, кто здесь главный. Это был Ксавьер.