Забытые

– Его ДНК было зарегистрировано в связи со старыми нападениями, но человека с соответствующим генетическим профилем выявить не удалось. К тому же ДНК тогда ещё не признавали уликой, которую можно предъявлять в суде, так что в отсутствие других доказательств вины его вряд ли бы посадили, даже если бы удалось установить его личность.

– И это происходило до того, как генетический профиль начали автоматически регистрировать в базе данных, – сказала Рик, порывшись в памяти. Она, должно быть, слышала об этих нападениях, но просто-напросто вытеснила всю эту историю из памяти вместе со всем остальным, что пыталась забыть.

– А сейчас судебные генетики работают над тем, чтобы выяснить, нельзя ли эти прежние дела связать с убийством няни. Ответ придёт сегодня попозже.

– А я могла бы почитать эти дела? – спросила Луиза. – Если они окажутся связанными с убийством няни, то могут быть связаны и с делом Лисеметте.

– Да пожалуйста, – ответил Ким. – Только тебе придётся самой приехать сюда. Я не могу их тебе отправить, они нам и самим нужны.

– Разумеется, – поторопилась убедить его Рик. – Я приеду сразу же, вот только перекушу немного.

Луиза внезапно ощутила, что сильно проголодалась. Она ничего не ела с того времени, как поужинала в садоводстве накануне вечером. Теперь же на неё вдруг напал зверский голод, терзавший её вкупе со сжигавшими её изнутри эмоциями.

– Давай просто перехватим по сэндвичу по дороге? – предложил Эйк, когда они спешили по коридору к выходу. – Сегодня я поведу.

Рик без возражений проследовала за напарником к видавшему виды джипу «Чероки», чёрному, как и одежда, которую всегда носил Нордстрём. В машине воняло сигаретным дымом, а на полу валялись пустые бутылки из-под газировки. Луиза достала из сумки мобильный телефон и позвонила родителям, чтобы узнать, как дела у Йонаса. Эйк тем временем опустил стекло и закурил.

– Останешься в Лербьерге или спросить Мелвина, не собирается ли он сегодня вернуться домой? – предложила Рик своему приёмному сыну и рассказала, что сама она едет в Хольбек, но на обратном пути наверняка сможет к ним заехать. При этом она вопросительно посмотрела на Эйка, чтобы удостовериться, что он не будет возражать, если на обратном пути они сделают небольшой крюк. Тот коротко кивнул и пару раз крякнул басом, барабаня пальцами по баранке под песню Ника Кейва, раздававшуюся из колонок автомобиля.

– Я лучше останусь тут, – хлюпая носом, сказал Йонас и зевнул.

– Ладно, тогда я вечером позвоню, – пообещала его мать и пожелала ему поскорее выздоравливать.

Луиза поставила на письменный стол Кима пакет, в котором лежали сэндвич с курицей и беконом и банка «Швеппса» со вкусом горького лимона.

– Хорошая у тебя память, – улыбнулся Расмуссен, сделав глоток из банки, а потом проводил своих коллег в комнату дальше по коридору, где стопкой лежали папки со старыми делами.

Первое дело было датировано маем 1991 года. В краткой сводке говорилось, что Диана Сёренсен занималась подготовкой к экзаменам, и в этот-то период её и скинули в лесу с велосипеда. Согласно показаниям девушки, она как раз собиралась слезть с велосипеда, чтобы пешком подняться на горку, как на неё накинулся какой-то мужчина.

«Он прятался за деревом, будто поджидал меня», – сказала Диана.

По лесу ходит не так уж много людей, подумала Луиза. Казалось нелогичным, чтобы тот человек вот именно стоял и дожидался, пока школьница проедет мимо. Скорее он следовал за ней, а она не заметила этого. При падении девушка сломала правую ключицу и вывихнула плечо, прочитала Рик и сделала вывод, что мужчина, стаскивая девушку с велосипеда, применил значительную силу.

Сёренсен не сумела описать насильника. В полицейском отчёте указывалось, что пострадавшая почти всё время находилась практически в бессознательном состоянии, а в скобках было отмечено, что на момент совершения преступления жертва никогда не состояла в половых отношениях.

За всё время изнасилования мужчина, насколько помнила Диана, ничего не сказал, если не считать каких-то нечленораздельных звуков, и она даже мельком не видела его лица – видела только большую тень.

«Казалось, что солнце исчезло, и вдруг стало совершенно темно», – написала она в показаниях. Повалив её на землю животом вниз, он стащил с неё джинсы.

«Он очень странно дышал», – рассказала она далее, и констебль попросил девушку пояснить, что же так напугало её в дыхании насильника.

«Звуки были такие, будто дышит какое-то животное», – было записано в показаниях. А затем Диана Сёренсен ещё углубила свой рассказ, добавив, что он дышал в каком-то определённом ритме: «Как будто кто-то играет на трубе с хриплым звуком».

– Девушка описывает преступника, как какого-то монстра, получеловека-полуживотного, – сказала Луиза и посмотрела на Эйка, который, читая, сосредоточенно грыз зубочистку. – Но она не сумела описать никаких его примет.