Забытое сражение Огненной дуги

Противник, видимо, ожидает нашего наступления в направлении Богодухов, Валки… Необходимо главный удар наносить для более глубокого обхода района Сумы, Миргород, Полтава с тем, чтобы не только окружить и уничтожить белгородско-харьковскую группировку противника совместно с войсками Юго-Западного фронта, а одновременно окружить и уничтожить сумско-ахтырскую и полтавскую группировки, выйти на западный берег р. Ворсклы и окружить все силы противника, находящиеся к востоку от р. Ворскла.

… Глубина операции на основных направлениях – 300 км. Время, потребное для проведения операции, – 10–15 дней, а с подготовительным периодом – 25–30. Операцию можно начать с середины июля»[160].

Оценки и выводы, сделанные командующим о неприятеле и его замысле, вполне соответствовали складывавшейся обстановке. Однако и на этот раз под влиянием маршалов Г. К. Жукова и А. М. Василевского Сталин проявил выдержку.

Примерно так же действовал и Манштейн. На протяжении всей весны шли интенсивные консультации и совещания по вопросу генерального наступления на востоке, верхушка вермахта и политическое руководство Германии разделились на две группы – сторонников и противников «Цитадели». В качестве доказательств того, что это предприятие предельно рискованное и есть серьёзная опасность вместо большой победы получить большие неприятности, доводы приводились самые разные: расчёты штабов, данные разведки и аэрофотосъёмки, но ничто из этого не убеждало Гитлера не воплощать свой замысел в жизнь. И на майском совещании, и в дальнейшем не раз он повторял, что эту операцию он считал для вермахта главным делом текущего года. Колоссальный механизм подготовки наступления был запущен на полную мощь и с каждым днём набирал обороты. Из Рейха на восток непрерывно шли эшелоны с горючим, вооружением и техникой, солдатами, мобилизованными не только в Германии, но и во всех оккупированных странах Европы. Если не считать обещанных «пантер» и недостаток пехоты, то ГА «Юг» уже к середине июня получила практически всё, что обещал Берлин. Казалось бы – словесные баталии окончены, решение принято, войска готовы, следующий шаг – наступление. Однако Берлин всё медлил, за минувшие полтора месяца три раза определялись даты начала операции и три раза отменялись. Уже прошли все мыслимые сроки, таяло драгоценное летнее время, а русские тем временем всё глубже зарывались в землю и наращивали резервы. В разговорах старших офицеров всё чаще всплывал призрак Сталинградской катастрофы. После того как наступление, назначенное на 12 июня, вновь было отложено, среди командиров соединений ГА «Юг» прочно закрепилась точка зрения: дальнейшее затягивание проведения «Цитадели» – безумие. Нервничал и В. Кемпф. Э. Раус вспоминал: «Командование армейской группы постоянно выражало своё сожаление по поводу постоянных переносов даты начала операции. В конце концов генерала Кемпф открыто выразил своё недовольство этим на встрече с генерал-полковником Цейцлером, начальником Генерального штаба сухопутных войск. Кемпф утверждал, что противник использует предоставленное ему время не только для перегруппировки частей и создания глубоко эшелонированной обороны, но подтянет стратегический резерв, который сможет отразить наше наступление, перейти в контрнаступление и пробить брешь в рядах наступавших. Тем не менее операция откладывалась»[161].