Z — значит Зомби

— Я не в курсе, кроме вашего фокуса с коньяком, какие вы есть, но кое-что меня в вашем рассказе беспокоит.

— А что же здесь не так?

— Вы можете мне объяснить, почему за время войны не удалось столкнуться ни с одним случаем выздоровления? Умирали все…

— Стоп! — поднял указательный палец Влад — Что значит умирали? Всех инфицированных уничтожали. Естественно, тот, кого уничтожили, — умер. О каком выздоровлении может идти речь?

— Молодой человек! Или вас уже не стоит называть человеком? — усмехнулся Вадим. — Я вполне информирован, такая у меня работа, в статистике войны и смертности. Масса инфицированных были помещены в карантин, за ними следили, их пытались лечить. Но никакой положительной динамики. Процесс был необратим и всегда кончался одинаково. Человек превращался в зомби. Гниющее и бессмысленно дергающееся в попытках найти пищу существо. А двигательный аппарат в итоге тоже разрушался, как и все остальное.

— Лечили, говорите. Не аспирином ли? — засмеялся гость.

— Лучшие лаборатории работали над решением проблемы. Извините за плакатный штамп, но было именно так.

— Значит не лучшие, — скривил губы Влад. И сразу отвел глаза, поняв, что произнес лишнее.

— Вы хотите сказать, что были еще лучше? — спросил Вадим.

— Ничего я не хочу сказать. Вы же сказали, что работали лучшие и не смогли вылечить. А исцеление было рядом. Простое как…

— Какое?

— Естественный отбор. Выжить могли не все, а только те, в ком вирус производил изменения и появлялись антитела, подавляющие его действие.

— И кто они, выжившие?

— Избранные.

— Ага, опять двадцать пять. А кто отбор производил? Вирус? Значит, в организме этих людей должно было быть что-то особенное? Генетические особенности? — не успокаивался Малахов.

— Да, конечно.

— А что же вы, выжившие, молчали? Почему никто из поборовших вирус не пришел к специалистам? Ведь это был шанс создать сыворотку и остановить уничтожение человечества, извините за патетику.

— В промысел божий вмешиваться нельзя. Разве вы не согласны с тем, что мы не вольны менять ход эволюции?

— Спорное утверждение. Оно становится еще более спорным в ваших устах. Что, никто из выздоровевших не захотел помочь? Такая эволюционная солидарность по всей Земле? Хотите, я предположу, что было на самом деле?

— Предположение не может изменить произошедшего. Мироздание уже сложилось именно так, как сложилось.

— А скорее всего, все очень просто, — Малахов продолжал, не обращая внимания на слова Влада. — Кому-то повезло создать антивирус. Случайно или в результате кропотливой работы. Не важно. И испробовав его, этот некто увидел, что выздоровевшие отличаются от обычных людей. Если, конечно, отличаются и вы не распускаете здесь перья, как павлин во время гона.

— А если и так? Обладатель сокровища вправе потратить его по собственному усмотрению.

— И имеет право выбирать, кому умереть, а кому нет? Кому сгнить, а кому жить? Это не преступление?

— Почему преступление? — возмутился Влад. — Средство спасло столько человек!

— Но не спасло всех. И если бы антивирус не оставался секретным, он бы не стал средством манипуляции. Ведь спасение избранных — это уже манипуляция.

— Не вам судить о нас! О наших поступках и наших мотивациях! Сверхчеловек — он таким является независимо от того, прошел ли он через заражение или нет! Мы сделали то, о чем мечтали все! Каждый человек мечтает быть лучше других. Спортсмен хочет победить и стать чемпионом, бизнесмен стремится к вершине финансового олимпа, и никто не вправе их упрекать в этом! — с истерическими нотками произнес Влад.

— А ты чего так нервничаешь? — Малахов улыбнулся. — Не потому ли, что боишься одной маленькой правды?

— Мне нечего бояться! — Влад сделал движение рукой, и ящик письменного стола с шорохом вылетел на пол, пистолет, хранившийся в ящике, описав дугу, оказалось в руке у гостя. — Видишь — я всесилен!

— Не беспокойся, не заряжен, — спокойно сказал Малахов. — Ты хоть и телепат, как утверждаешь, а не понял еще. Я с тобой и ножом управлюсь.

— Этим? — захохотал гость.

Из вороха бумаг на столе в воздух взвился булатный клинок, его деревянная рукоятка плотно легла в ладонь Влада.

— А, черт, ты хоть бы рукоятку отшлифовал! — корреспондент бросил на пол нож и сердито глянул на небольшую кровоточащую ранку на ладони.

— Крови боишься? А ты не хватай что попало. И не пойму, чего ты решил оружием бряцать? — спросил Вадим. — Мы ведь совершенно мирно беседовали. Или тебя раздражает, что я заподозрил вас, так называемых сверхлюдей, в нечестной игре?

— Мне наплевать на твои подозрения.

— Ну и ладненько. А чего, собственно говоря, ты приперся тогда? Отомстить за меморандум, после которого уничтожили вашу колонию? Так ты сам видишь, я тут ни при чем. Решения ООН принимает независимо ни от мнения комиссии, ни от результатов ее работы. Там заранее была, как я потом узнал, установка на ковровые бомбардировки.

— Месть? Примитивно. Мы выше этого. Моя цель — через тебя объявить всему человечеству, что время перемен настало. Мы выходим из подполья. Мы идем к новому, светлому миру, и для вас там нет места. Запомни это!