You're All I Want (СИ)

— Обществознание у девятого, — ответил Шнайдер.

— История у восьмого, — с гордостью в голосе произнес Флаке, поправляя свои очки.

— Алгебру у десятого, — равнодушно бросил Тилль.

— Химию, — задумчиво изрек Рихард, доставая из кармана пачку сигарет. — У восьмых и у одного девятого.

— У какого? — уточнил я, обращаясь к нему.

— В том, где учится твоя сестра.

Я еле слышно с ненавистью матюгнулся и, вспомнив слова матери о их счастливом с Эмили будущем, ускорил шаг.

***

Каждый раз, когда между нами все становилось более-менее устойчиво и прекрасно, какая-нибудь хуйня просто считала своим долгом случиться и испортить все к чертям. На этот раз это была преграда в виде моей сестры, которая говорила только о дне самоуправления и без конца штудировала учебник химии в надежде, видимо, поразить Рихарда своим обширным знанием предмета. Хлопоты и подготовка к этому самому дню отнимали практически все свободное и несвободное время у нас обоих, заставляя постоянно нервничать. Три дня я толком даже не говорил с Рихардом, потому что тот постоянно пропадал на дополнительных занятиях и готовился к проведению уроков, да и я был так занят и вымотан, что у меня хватало сил лишь на скупое «Привет» утром. Именно поэтому, когда этот злосчастный день наконец наступил, я со спокойной душой и уверенный в себе и своих силах направился школу, надеясь, что этот гребаный день побыстрее закончится и мы с толком проведем время вместе.

Утром этого самого знаменательного дня я наконец-то вздохнул спокойно, предвкушая скорейший конец этого ужаса. Все же дни подготовки не прошли зря, и выглядеть я должен был более или менее сносно, поэтому пришлось откопать у себя в шкафу что-нибудь строгое и официальное. Я в последний раз взглянул на себя в зеркало и даже ужаснулся своему слишком учительскому внешнему виду, все еще недовольно поправляя галстук, который то был слишком туго затянут, то, наоборот, болтался не к месту.

В школе тем временем творился настоящий хаос, среди которого было трудно разобрать людей в смешавшемся в одном потоке учеников, учителей и родителей. Я спешно миновал этот пиздец, взял ключи на вахте и побежал в тридцать восьмой кабинет, который на сегодняшний день абсолютно законно стал моим. Я бросил свою сумку у стола, включил свет и, расположившись в учительском кресле и закинув ноги на стол, самодовольно улыбнулся, взглянув на часы. Ну хоть какие-то плюсы в этом дне есть. До урока тем временем оставалось пятнадцать минут, и я, решив, что нужно попользоваться положением учителя по полной программе, пошел в лаборантскую и достал оттуда ее запасы разных видов чаев и кофе, надеясь вкусить все это за пятнадцать минут.

Надо сказать, что дети мне попались довольно смекалистые и вполне понимающие. Я даже заметил, что они с каким-то не присущим подросткам их возраста отвечают на поставленные мною вопросы, рвутся к доске, да и вообще знают о человеческом мозге и его функциях все же больше, чем я.

Ну да, он у них, в отличие от меня, хотя бы есть.

— Ебаные дети, — пробормотал Шнайдер, заходя в мой кабинет после всех уроков и кидая учебник на стол. — Они слишком умные для того, чтобы я у них вел сегодня. У тебя что?

— Окно, — бросил я, прибираясь на учительском столе. — Я уже закончил. Ты не видел Рихарда?

— Он в сорок первом. Кстати, занеси ему, пожалуйста, журнал девятого класса, а то у них химия была, а он ни хуя не заполнил там.

— Да без проблем, — я выхватил синюю книгу из его рук и побежал на четвертый этаж.

Интересно, что он делал все эти дни? Как готовился к урокам, и как все прошло? Представляя себе Рихарда в роли учителя, я сам усмехнулся своим мыслям, совсем забыв смотреть вперед и под ноги, и внезапно почувствовал, как кто-то пнул меня в область грудной клетки, сбивая с пути, и — неожиданно даже для себя — я свалился на пол, роняя журнал. Понадобилось несколько секунд, чтобы я наконец-то встал, отряхнулся и понял, в чем, блять, дело.

— Ландерс, смотри, пожалуйста, куда ты идешь, — презрительно фыркнул Томас, окидывая меня оценивающим взглядом.

— Задумался, — я неловко улыбнулся при всей моей искренней неприязни к этому человеку и собирался продолжить свой путь, но Браун резко схватил меня за плечо. Карие глаза сверлили меня, а хватка руки чувствовалась все сильнее.

— Держись от него подальше, — бросил он, глядя мне прямо в глаза. Конечно же, я сразу понял, о ком речь. А с хуя ли я должен?

— А не пойти бы тебе на хуй? — усмехнулся я ему в лицо, несмотря на весь внутренний страх, и, с силой убрав его руку со своего плеча, на ватных ногах пошел в сторону кабинета, стараясь не оборачиваться вопреки всем своим желаниям. Он что-то знает. Нет, я уверен в том, что он знает о нас.

Или снова паранойя?