XIV принцип

— Теперь о Руглуде и банде его бронированных головорезов, — вернулся к рассказу сигмариот. — Сей малоприятный представитель зеленокожих, то бишь орков, является одним из самых знаменитых на­емников в Старом мире. В период военных действий Руглуд — желан­ный гость в любой армии. Идет к тем, кто платит больше. Может быс­тро перейти на сторону противника, если тот предложит еще больше. Типичная орчья психология.

Некогда возглавлял армию племени Кривого Глаза. Практиче­ски не знал поражений, пока не попал в ловушку гномов Хаоса — они же Черные Гномы. Те заманили его войско в тупиковое ущелье и обстреляли сверху из арбалетов. Конечно, лучники Костожуя тоже стреляли, но их стрелы только ломались о бронированные доспехи Гномов. Пришлось ретироваться. Домой ему возвращаться не улы­балось, потому что Кривой Глаз не прощал поражений, и Руглуд со своим дружком гоблином по кличке Червяк и еще десятком других преданных зеленокожих пошел, как говорится, куда глаза глядят. Как-то весной он наткнулся на брошенную крепость. Его орки внутрь идти отказались, злых духов боялись, но Костожуй, не ведая страха, силой затолкал туда своего закадычного дружка — Червя­ка — через окно. Червяк вернулся обратно в полной растерянности и рассказал о грудах истлевших тел гномов. Злых духов гоблин не за­метил, и тогда Руглуд сам отправился на разведку. Внутри орк дей­ствительно обнаружил множество мертвых гномов, приглядевшись внимательнее, он понял, что здесь была схватка между обычными гномами и Черными. Костожуй очень порадовался виду тлеющих тел недавнего противника. Свою радость он выразил дикими криками, отчего со сводов оторвался большой камень и треснул орка по баш­ке, спровоцировав таким образом умственное озарение. Из крепости Руглуд вышел облаченный в бронированные доспехи Черных гномов и с арбалетом в лапе. Его воинам понравилась мысль вождя, и они тоже сменили свои доспехи на гномьи, памятуя, как стрелы отскаки­вают от них. Так в Старом мире появился еще один отряд наемников. Существа они неприятные, но с нами не связываются. Боятся гнева Сигмара.

— Они боятся, что ты их сглазишь, и моих пистолетов, — фыркнул Йохан. — Помнишь, как они шарахнулись на рынке от нас, когда ты их обещал проклясть?

— Согласен — фантастически суеверные особи, — подтвердил за­штатный клирик.

— На каком рынке? — поинтересовался их слушатель.

— На Тилее, — ответил ван Хал.

— На родине пиратов? — удивился Сергей. — Как же вы там очу­тились?

— Видишь ли, братец, — осторожно проинформировал его Вил­ли. — Мы ведь тоже в некотором роде наемники, или, если угодно, Псы Войны. Однако оговорюсь, чтобы между нами не возникло не­допонимания, — мы всегда сражались только на стороне тех армий, которые выступали против Хаоса и Нежити, На Тилее собираются наемники всего мира, потому что именно туда едут наборщики. Нам с Йоханом нужны были деньги. Зачем — я тебе без утайки испове­дался раньше.

В полночь к ним вышел высокий матрос с тесаком в руке.

— Капитан приказал вас прирезать, если он не вернется к этому часу, — сообщил он и шагнул к Йохану.

Тот понял намерение корсара и кивнул друзьям:

— Держитесь, друзья! Вилли, я надеюсь, что ты не ошибался, когда рассказывал про небесные обители Сигмара. Иначе будет обидно.

— Очень обидно, — согласился бородач и добавил: — Я буду ску­чать без тебя, Йохан. Правда, одну минуту, но все-таки!..

— Хватит трепать язы.., — начал матрос, прикладывая лезвие к горлу ван Хала, но фразы не закончил и уставился на три огромных когтя, с хрустом прорвавшихся сквозь кожаный жилет на его груди. Над его головой показалась огромная драконья морда.

— Добрый вечер! — пробасил ящер. — Простите, но я подслуши­вал.

Окровавленное тело так ничего и не понявшего корсара полетело за борт.

— Очень добрый! — ответил за всех Вилли.

Дракон оперся лапами о борт и принялся внимательно разгляды­вать пленников.

— Я был не прав, когда сказал, что нельзя доверять всем двуно­гим, — наконец сказал он Сергею и мотнул мордой в сторону его дру­зей. — Некоторым все-таки можно. Так получается. Я не знал.

— Каким образом?.. — воскликнул Второй. — Капитан забрал у меня талисман!

— Этот? — хмыкнул дракон и выплюнул ему под ноги украденный знак прадракона.

— Этот, — покосился на подарок Радиры Сергей.

— Игрушка, только символ, — объяснило чудовище. — Символ можно украсть, сущность символа — нет.

— Выходит?.. — догадался Второй.

— Съел, — договорил за него ящер. — Отвратительный вкус. Больной весь. Печень плохая.

Дракон перебрался на палубу, одним взмахом лапы разрубил свя­зывающие друзей веревки и обнюхал священника и ван Хала.

— Ты вот — вкусный и рассказываешь интересно, ~ сообщил он поднимающемуся с палубы Вилли. — Хоть мелкий.

— Это большое доверие, — растерялся тот. — Признателен глубо­ко, точнее — глубоко признателен.

— А тебя, — ящер обратил морду к Йохану, — я бы есть не стал. Опасно. Сам знаешь...

Охотник стыдливо промолчал.

— Что будем с остальными делать, хозяин? — отвлекся от оцен­ки гастрономической ценности друзей Сергея его крылатый спаси­тель.