Взывая к мифу

Куда подевались все наши герои?

Миф о родине символизируется героем, на которого проецируются высшие цели общества. Без такого героя сообществу не хватает размаха, так как обычно он является душой этого сообщества. Для граждан необходимо равняться на героев для того, чтобы находить свои идеалы, обретать мужество и мудрость, связанные с их принадлежностью к этому обществу. «Общество должно изобрести способ, который позволил бы его гражданам чувствовать себя героями, – заявил Эрнст Беккер. – Это один из величайших вызовов двадцатого века»[39]. Мы жаждем обрести своих героев как ролевые модели, задающие нам стандарты поведения, как этику, воплощенную в живом человеческом существе, подобном нам самим. Герой – это миф в действии.

Через механизмы проекции мы становимся все более похожими на нашего героя, как Готорн описал в своей повести «Великий каменный лик». Ее главный герой живет у подножья горы, скалистая вершина которой выглядит похожей на героический человеческий образ. Существовало предание о том, что однажды придет благородный человек, лицо которого будет иметь несомненное сходство с этим «великим каменным ликом». Главный герой повести Готорна всю свою жизнь делал добрые дела для своих односельчан, оглядываясь на «великий каменный лик», ожидая прихода того, кто будет похож на этот лик. Когда он уже стал стариком, окружавшие его люди, его соседи вдруг отчетливо осознали, что именно его лицо является подобием «великого каменного лика» на вершине горы.

Герой несет в себе наши надежды и устремления, наши идеалы, наши убеждения. Наш герой – это наше собственное творение в самом глубоком смысле; он (или она) рожден нашим коллективным сознанием, как наш миф. Именно это делает героя столь важным: он отражает наше чувство собственной идентичности, из которого формируется наш собственный героизм. Когда была опубликована моя книга «Пауль Тиллих. Воспоминания о дружбе» (Paulus: Reminiscences of a Friendship), один обозреватель выразил свой острый критицизм по ее поводу на том основании, что я делаю Пауля Тиллиха героем. Это опасное дело в нашем двадцатом веке, продолжал этот критик, так как открывает дорогу к поклонению герою, к культу личности, что было продемонстрировано последователями Адольфа Гитлера, у которых почитание героя вылилось в демоническую одержимость. Некоторые могут с такими доводами согласиться, так как культ героя, насаждавшийся Гитлером, несомненно, привел к величайшим разрушительным последствиям, не имевшим аналогов в мировой истории. Но давайте не выплескивать с водой и ребенка. Во времена отсутствия героев, в 1990-е годы мы оказываемся не способными воплотить в жизнь собственный миф об общих целях и идеалах нашего общества.

Было время, когда Чарльз Линдберг был героем всех американцев, впрочем, как и всего цивилизованного мира. В 1927 году он наяву продемонстрировал вроде бы абсолютно элементарные человеческие качества – мужество и смелость, которые были необходимы для того, чтобы в одиночку пересечь Атлантический океан на хлипком самолете-биплане. Но в те дни такая отвага была великой. Линдберга встречали в парижском аэропорту десятки тысяч ликующих и восторженных парижан. Это событие доказало всему миру, что Америка эпохи джаза имеет свою душу, а не только свои саксофоны. В Нью-Йорке Линдберга осыпали бумажными серпантинами и шумно приветствовали уличными шествиями невиданного до того размаха. Он принимал все эти знаки восторга с застенчивой улыбкой молодого парня со Среднего Запада, воплощающего собой спокойное мужество и отвагу самого сердца Америки. Его аэроплан, ныне выставленный в Музее авиации и космонавтики в Вашингтоне, получил имя «Дух Сент-Луиса», но на самом деле он олицетворяет собой дух нас всех, из Миссури ли мы родом или нет. Мы подражали этому нашему герою, у множества столь же скромных мужчин и женщин, молодых и старых, выросла самооценка в результате своей идентификации с Линдбергом. Амелия Эрхарт с ее духом первооткрывательницы и стремлением к риску олицетворяла аналогичный феномен, ставший ориентиром для женщин. Линдберг и Эрхарт были носителями мифа об уединении, который все мы ищем в глубине наших сердец, который должен оказаться в центре и который состоит в стремлении стать героическими американцами, способными ставить и достигать великие цели с помощью упорства и храбрости. Мы все в глубине души ощущаем, что обладаем – или стремимся обладать – такой же степенью отваги и смелости, которую продемонстрировали Линдберг, Элеонора Рузвельт и некоторые другие[40].