Взрывная страсть

— Не за что. Только ты в следующий раз оденься. От твоего вида у меня парни слюной давились, захлебываясь, — с недовольством выдал он, рассчитывая, что я тут оправдываться начну. Конечно, спешу и падаю. А ничего, что мне не до этого было?!

— Гиперсаливация свидетельствует об одной из трех проблем в организме, и первая — заражение кишечника глистами. Так что можешь посоветовать парнишкам — сдать необходимые анализы. А то вдруг?! Никто не застрахован. Увы! — посоветовала, таким серьезным тоном, что он даже завис, а потом добавила: — Еще замечания будут или к сути перейдем?

Мужчина ухмыльнулся мне уголками губ, а потом поинтересовался:

— Как она?

С Дубининой, естественно, и Лыков знаком. Да все с ней знакомы, мы ведь играли на одной площадке, как подросли, сидели в гуще деревьев, где сами организовали лавочки, слушая песни под гитару. Мой отец всю молодежь во дворе научил правильно вечером отдыхать — «по путёвому», как он выражался. Поэтому нам было не плевать на нее.

— Сегодня звонила врачу, да и с Петровым к ней заходили, когда хирург разрешил. Разговаривали по поводу заявления, да и так профилактику провели.

— Отказалась? — недовольно осведомился Лыков, присаживаясь на стул, считая, что Ирка не станет подавать на любовника. Что говорить, она всегда отличалась простотой и необычайной наивностью, а потом во всякий сверхъестественный бред стала верить.

— Ну, как тебе сказать… Хотела оставить все как есть, но Саня да я обработали ее, припугнув, что в следующий раз мы уже, наверное, на кладбище встретимся. Ты же сам знаешь, как оно на самом деле после выходит…

— Значит, подписала? — удивленно уточнил, прищурив левый глаз.

— Да, — заявила, обобщая итог. Не говорить же ему, что мы с Сашкой почти заставили ее. А как по-другому, если эта полуживая дурочка прохрипела, что она сама виновата, а Коля ее любит, и немного вышел из себя?

— Это хорошо. Кстати, этот наркоман всю дорогу у меня мычал, что баба сама просила наказания.

«Конечно. А через неделю этот урод бы заявил, что немного толкнул ее, а она подтвердила, заявившись с новыми синяками по всему телу… Еще бы меня обвинили, невменяемую соседку с черным поясом, и полицию за вмешательство в нормальные семейные отношения. О как! Больная любовь у них. Лучше уж одной, но здоровой и гордой, а не так… Идиоты!»

— Ну, конечно, женщинам же только и нужно, чтобы мужики их калечили, доказывая свою любовь, — грубо рявкнула, чувствуя, что во мне поднимается злость.

— Хм, некоторым на любовь наплевать, — едко заметил Лыков, кидая камень в мой огород.

«Словила, и в сторону откинула!»

Сделала вид, что не поняла намека. Спокойно достала себе стакан и налила яблочного сока. Слыша щелчок чайника, налила кипятка в кружку и кинула заварку, добавив ложку сахара. Поставила на стол, тут же сухо предложив:

— Есть будешь?

— Ты готовишь? — удивленно осведомился он и, поднявшись, направился к раковине, мыть руки.

— Нет, ради приличия спросила, надеясь, что ты откажешься, — без улыбки и всяких там скромных ужимок выдала.

— Давай, — пробурчал он и вернулся на свое место.

И зачем предложила?! Уверена, только потому, что переживаю, что столько вчерашних котлет не съем, а выкидывать то, что приготовила сама, притом очень вкусно, не хотелось. Совсем. С учетом, что с утра я уже сварила куриный суп, от котлет нужно было избавляться. Натаха сегодня была не столь разговорчива, так что все прошло спокойно, и мне очень понравилось. Думаю, пока бабушку выпишут, я освою азы кулинарного дела.

Так рассуждала, направляясь к холодильнику, ставя себе галочку уменьшать дозировку, а то как бы кормежка гостей в привычку ни вошла. Наложив порцию и разогрев, поставила на стол, наблюдая, с каким удовольствием Владимир молча уплетает. Все же у него был огромный плюс — когда он ел, не разговаривал. Никогда. Ел быстро, красиво, но не было понятно, вкусно или нет. По этому человеку нельзя сказать, доволен он или нет, пока сам не скажет. Минус, что курит, как паровоз, но при его должности, это нормально. Они там поголовно курят.

Отодвинув пустую тарелку в сторону, Володя задумчиво посмотрел на меня, сидящую на стуле с противоположной стороны, пьющую сок, и довольно резко произнес:

— Так кто тебе этот Львов?

— Кто бы ни был — не твоя забота, — лучезарно ему ответила.

— Лид, ты же знаешь, как я к тебе отношусь, — начал он…

— Володя, давай без этого? — раздраженно посоветовала, намекая, что вот столько лет молчал, пусть и дальше молчит.

— Лид, но ведь я говорил, что готов развестись.

«Порадовал! Какой молодец! Иногда поражаюсь мужской политике, а еще мы, женщины, странные, оказывается!».

— И зачем? Я помню, что ты был свободный, но мы не встречались, не мечтали об общей квартирке, где будем воспитывать наших детишек и… Да, и, вообще, что за странные мысли?! Вроде не весна… Так что оставь свои намеки, предложения и возмущения где-нибудь там… и забудь об этом. К слову, твоя жена ни при чём.

— Ладно, ни при чём. Хотя, не пойму тебя. Вот чего тебе нужно? Что не так было тогда, да и сейчас?! — спокойно изрек Лыков, понемногу накаляясь.