Взорванные лабиринты

Муттон осекся и изумленно уставился на детектива. Такой зычности в его голосе он еще не слышал.

Яви нажал кнопку вызова дежурного. Когда тот явился, он приказал выставить у двери охрану из двух полицейских.

- Теперь продолжим разговор, господин Муттон, - со зловещими нотками в голосе обратился к комиссару инспектор.

Муттон все еще не мог прийти в себя от изумления. Глаза его неотрывно следили за лицом инспектора.

Яви сел за стол, положил перед собой несколько листов чистой бумаги. Лицо инспектора было сосредоточено и спокойно.

- С этой минуты, господин Муттон, вы для меня не комиссар линской уголовной полиции, а лицо, подлежащее форменному допросу.

Муттон как бы одеревенел в кресле - до того поразили его действия и слова инспектора.

Яви пытливо посмотрел в лицо комиссара.

- Я… ничего… не… понимаю, - через паузы выдавил из себя Муттон. - Что за идиотские шутки! - выкрикнул он и вскочил.

- Сесть! - скомандовал Яви.

Лицо его резко изменилось. Бледные впалые щеки инспектора налились краснотой, в глазах появилось выражение угрюмой жестокости.

Муттон почти упал в кресло.

Яви достал из ящика стола какой-то документ.

- Вы составляли протокол осмотра квартиры профессора Фэтона, господин Муттон?

- Я, - вскинул голову комиссар.

- Имейте в виду, - заметил Яви, - наш разговор записывается на диктофон.

- Я ничего не понимаю, господин инспектор, - устало проговорил Муттон.

- Сейчас поймете. В этом протоколе не зафиксирована и десятая часть вопросов, которые должны были возникнуть после осмотра места преступления у любого более или менее грамотного полицейского. Почему здесь ни слова не говорится о документах, которые исчезли вместе с аппаратом? Ведь не мог же профессор изобрести аппарат в уме. Должны быть чертежи, расчеты. Где они? Почему вы не сочли нужным выставить у дома профессора охрану, прекрасно понимая, какая ценность находится в его квартире?

- Я не обязан охранять всех сумасшедших.

- Допустим. Скажите, вы обследовали всю окружающую дом территорию?

- Но там развалины, - обозлился вновь комиссар, - и сплошные заборы. Не могли же они на машине перепрыгнуть забор.

- Неправда, - ледяным голосом осадил комиссара инспектор. - В другом квартале расположена бывшая авторемонтная мастерская. И если бы вы сразу заглянули туда или информировали меня о ней, преступники уже сидели бы за решеткой. Почему вы не сделали ни первого, ни второго? И… полицейские мундиры у преступников.

Муттон вскинул голову и непонимающе уставился на инспектора. Вдруг лицо комиссара начало наливаться краснотой. До него только стала доходить подоплека вопросов инспектора.

- Боже мой! - простонал Муттон. - О чем вы говорите?!

- Все о том же, господин Муттон. Еще не все. Мне известно, что вы находитесь в довольно приятельских отношениях с человеком, который является организатором преступления. Теперь мне становится ясным, каким образом преступники получили полицейскую форму и полицейский фургон. А ваши явные попытки сорвать мою работу, помешать успешному расследованию, ваше противодействие мне, когда я обращаюсь к вам за помощью? Что все это значит, господин Муттон?

Комиссар откинулся головой на спинку кресла, закрыл глаза. Острый кадык на его горле судорожно дернулся.

Инспектор с опаской глянул на комиссара. Как бы этот хлюпик не кончился от страха.

- Я ничего не могу сказать, господин инспектор, - тихо заговорил Муттон. - Все, о чем вы говорите, - сплошной бред. Мне несколько раз звонил доктор Eга и говорил, что вы подкапываетесь под меня, чтобы посадить на мое место инспектора Бейта - своего воспитанника. И я соответственно построил свое отношение к вам. Что касается остального, то это - чистая случайность. Я со многими в городе в приятельских отношениях. Мастерскую я просто упустил из виду. О документах к аппарату даже не подумал.

Комиссар поднял голову. Лицо его сразу как-то постарело, стало дряблым и жалким, в глазах была полная опустошенность.

В сердце Яви шевельнулась жалость. Разумеется, он не подозревал комиссара в соучастии в преступлении. Инспектор прибегнул к столь драматической инсценировке, чтобы узнать от Муттона, кто так настойчиво понуждает его противодействовать расследованию. Значит, доктор Eга - заместитель комиссара Снайда.

- Мне очень хочется вам верить, - мягко заговорил инспектор. - Признаться, мне самому неприятно подозревать вас в таких делах. Но обстоятельства против вас.

- Господин инспектор! - вскочил Муттон. - Я уже тридцать лет работаю в полиции и никогда…

В голосе комиссара почудились слезы.

- Успокойтесь, комиссар. Я снимаю с вас свои подозрения. Будем считать, что обстоятельства, которые я имел в виду, сложились случайно, независимо от вашей воли. Чтобы вы не сомневались в моем доверии к вам, я сейчас назову вам фамилию человека, которого вы хорошо знаете и которого я не без оснований подозреваю.

Муттон осторожно опустился в кресло и выжидающе замер.

Инспектор помедлил. Хотя он и не допускал мысли, что комиссар замешан в деле, в глубине души было к нему недоверие.