Взлёт

Ну неужели он все еще не понимает? Ведь все очевидно! Или измена за спиной своей девушки уже стала морально признанной практикой? Или я что-то пропустила? Что-то настолько очевидное, что смотрю и не вижу?

– Ну вот и все. Мы снова в тупике. Мы не доверяем друг другу. – Нажав на кнопку, Джуд опустил «мазду» на пол и подобрал испорченное колесо.

Уехать, не выяснив, какого черта между нами происходит?

– Вижу, что ты все еще злишься на меня, я тоже на тебя злюсь. – Я пошла следом за ним вокруг машины. – Но тебе не кажется, что мы смогли бы с этим справиться и снова стать друзьями?

Он коротко рассмеялся, укладывая спущенную шину в багажник.

– Я скучаю по тебе, Джуд. Я скучаю по другу, который всегда был на моей стороне и не пытался швырнуть мне нож в спину, едва я отвернусь.

Джуд на секунду замер.

– Извини, Люси. Мы с тобой не можем быть друзьями. – Он прошел к водительской двери и открыл ее.

– С каких пор ты зовешь меня Люси? – спросила я, чувствуя, как сердце разрывается на крошечные кусочки.

– С тех пор, как мы перестали быть друзьями. – Джуд дернул головой, приглашая меня сесть в машину.

Ну нет, меня туда тягачом не затащишь, пока я все не выясню!

– Ты не можешь выбирать за нас обоих. – Я сверлила его взглядом. – Не хочешь быть моим другом – прекрасно, очень мило с твоей стороны. Но ты не вправе указывать мне, могу я быть твоим другом или нет. Смирись с этим и иди на хрен!

Привет, ярость, давно не виделись, как здорово, что ты снова поднимаешь свою кошмарную голову.

Его лицо ничуть не смягчилось, хотя обычно, стоило мне слегка вспылить, все было иначе.

– Люди вроде нас с тобой, Люс, не могут быть друзьями. И ты это знаешь.

– Что я знаю? – Понятия не имела, что Джуд имеет в виду.

Молчание. Я не выдержала, подошла к нему.

– Ну давай же, говори! Что я знаю?

Он сжал губы, пытаясь отстраниться, но я заступила ему дорогу.

– Ну же, Райдер! Что, черт тебя побери, я знаю?

Глаза Джуда вспыхнули.

– Нельзя дружить с тем, с кем тебе предназначено провести всю жизнь. – Он помрачнел. – Так что живи дальше своей жизнью и оставь мою, к дьяволу, в покое.

Оттерев меня плечом, Джуд вышел из мастерской и исчез.

Если, испортив все, что только можно было испортить, я о чем-то и жалела, так это о том, что не побежала за ним.

21

Каждый день из тех, что оставались до конца учебы, я жалела, что дала Джуду уйти. Надо было броситься следом, поймать и заставить все объяснить – подробно, короткими предложениями, чтобы я смогла понять.

Но шли месяцы, и я жалела о нашей прежней игре в молчанку, потому что теперь Джуд не просто не замечал меня. Он демонстративно меня игнорировал. Шикарный прогресс.

Мне исполнилось восемнадцать, и на следующей неделе у меня выпускной. А осенью я стану первокурсницей в колледже «Мэримаунт Манхэттен». Мне следовало смотреть в прошлое с ностальгией, а в будущее – с надеждой. Но я ощущала себя кораблем, потерявшимся в ночи. Я разучилась различать правильное и неправильное, разучилась верить в мир, где существовали доверие и любовь.

– Предлагаю сегодня временно послать к чертям все наше благоразумие! – крикнула Тейлор, легко перекрывая своим воплем динамики, изрыгавшие дурацкую песню про лето, друзей и вечеринки. – Сегодня мы просто убиваем время и наслаждаемся моментом!

О да, и эти мудрые слова я слышу от девушки, которая в последнее время говорит исключительно о своем светлом будущем.

– Ты имеешь в виду нажраться в хлам и обжиматься с первой же вонючей задницей, которая подвернется под руку?

Тейлор застонала:

– А я-то себя считала циником.

Убавив громкость, я критически оглядела платье, в которое меня засунула Тейлор. Подтянула лиф повыше, а юбку опустила пониже. Ну вот, теперь прикрыта половина сисек и большая часть задницы.

– Ну извини. Это самой собой получается, когда ты одеваешь меня как уличную проститутку.

– Да ради всего святого, Люси, у тебя жемчужные сережки, – возразила Тейлор. – Насколько мне известно, уличные проститутки такого не носят.

– Замечательно. Значит… – Я в третий раз оглядела себя в зеркале. Интересно, по мнению Тейлор, туши на моих ресницах по-прежнему недостаточно? Того и гляди переломятся. – …Значит, буду уличной проституткой в церкви.

Тейлор засмеялась, разглядывая меня, – мы как раз остановились на красном светофоре.

– Значит, дело дошло до драгоценностей? Однако кто-то слишком о себе возомнил, раз дарит на выпускной жемчужные сережки.

– Твоя порочность не перестает меня удивлять. – Я показала Тейлор язык. – Сережки на выпускной мне родители подарили, а не Сойер.

И слава богу, что у нас не дошло до ювелирки, – по моим прикидкам, до побрякушек оставалось еще три уровня обязательств.

Загорелся зеленый, и маленький «фольксваген» Тейлор аккуратно двинулся вперед.

– И в этом виновата только ты сама. Парни дарят девушкам драгоценности в благодарность за секс. Это проза жизни.