Опускаю голову. Знаю, я не должен бояться за остальных, сестра милосердна к ним. Но не контролировать, не видеть происходящее невыносимо.
– Подожди конца завтрака, – приказывает сестра, – и отправляйся в тест. Может быть, тебе воздастся.
– Я пойду с тобой, – говорит мне Бемби. – Эл заменил меня на седьмом, значит, сейчас моя очередь.
– Спасибо, – откликаюсь через силу.
– Ладно тебе, со всеми бывает, – мимоходом обнимает меня Лекс. – То, что ты за нас переживаешь, это же хорошо!
Наверное, хорошо. Но выглядит это слишком глупо. Отхожу к полке с книгами, беру одну наугад. Почему-то опять попадается «Граф Монте-Кристо». Я его с собой не забирал, и тем более не покупал столько экземпляров. Или все-таки покупал? Не помню.
– Будешь читать вслух? – спрашивает Нэб.
Почему бы и нет. Устраиваюсь на диване, спиной к кухонному столу, за которым собираются остальные.
– Продолжение! – радуется Лекс. – А то я не читала никогда, даже не знаю, чем закончится.
– Отлично, должна же хоть для кого-то сохраняться интрига, – смеется Рика.
– Я тоже не читал, – спокойно замечает Винни.
Вот-вот повиснет неловкая пауза, поэтому я просто нахожу нужное место и продолжаю чтение. В прошлый раз мы едва добрались до замка Иф, даже до побега еще далеко, не говоря уж о мести.
Едва успеваю прочитать пару страниц, как к дивану подходит Бемби, перевязывает свои кудри в высокий хвост.
– Идем.
Уловить предложение в ее тоне сложно, но я улавливаю, встаю быстро. Третий этаж, привычная дверь. Скоба прижимает руку, под кожу входит игла. Жду обжигающей боли от снотворного, но ампула пустеет, а по телу разливается только легкий холодок.
– Нет, – шепчу, не в силах поверить. – Я уничтожил весь яд!
– Но не уничтожил записи, – смеется Электра. – Ты не единственный гений в семье, братик.
Прижимаюсь спиной к двери, закрывая собой нишу.
– В этот тест нельзя идти, – говорю настойчиво. – Она заменила вещество. Здесь правда яд.
Бемби спокойно отодвигает меня с дороги, удерживает одной рукой за плечо, и мне остается только бессильно наблюдать, как она получает смертельный укол. Замечает с ледяным спокойствием:
– Значит, нужно поспешить.
Киваю, стиснув зубы. У меня очень мало времени – слабое телосложение даже при строительстве боксов обеспечивало всего полчаса до действия яда, теперь будет еще меньше. Зато есть один козырь.
– У меня ожог от электричества на руке, – говорю быстро. – Почти бесчувственный. Могу открыть много подсказок, возможно, до последней, и не потерять сознание.
– Половину, – ограничивает Бемби. – И отчитывайся после каждой.
Первая не чувствуется совсем, вторая и третья тоже. На четвертой по руке пробегает дрожь, судорожно сокращаются мышцы.
– Стоп, – требует Бемби. – Я тоже открыла четыре. Собираем.
– Есть, – подтверждаю принятие приказа. Только сейчас замечаю, что из подушечек пальцев сочится кровь. Ну, это не самая большая проблема.
Формула складывается, хорошо, что я не стал сразу собирать привычное противоядие – сестра придумала что-то иное. Дышать тяжело, немеют ноги. Сую свой полуфабрикат в лоток передачи, к нему – все пробирки, которые могут понадобиться.
– Я скоро свалюсь, – поясняю. – Но еще не умру. Минуты три есть.
– Ясно, – откликается Бемби.
Мышцы слабеют совсем, я едва успеваю сесть на стол, привалиться к стене. Так я смогу взять противоядие из лотка. Жду, считая секунды. Каждый вдох дается с трудом, кружится голова.
– Готово.
Грохочет шприц. Наклониться слишком сложно, вместо этого заваливаюсь в нужную сторону. Под боком хрустит стойка для пробирок, рука соскальзывает в лоток. Сжать кулак и сделать укол я не могу.
Думай, Эдриан. Думай, не смей так глупо умирать. Бемби за стеной ругается. Наконец получается перевернуть шприц иглой вверх, наваливаюсь на него животом. Противоядие струей входит в тело.
В распахнувшуюся дверь влетает Бемби, подхватывает меня.
– Придурок, – выдыхает. Садится на пол вместе со мной, обнимает до боли. – Только еще одного трупа мне на руках не хватало.
– Прости, – еле ворочаю языком.
Часть средства все-таки разлилась, и эффект у него не мгновенный. Можно было бы вытащить меня наружу или хотя бы выйти самой, но Бемби сидит на полу. Рассказывает потоком о старшем напарнике Роне, который приказал ей сторожить двери, сам полез в перестрелку и не доехал живым до больницы. О стажере Льюисе, которому она приказала то же самое, но он все равно сунулся в логово бандитов и попал под пулю. О том, что они ей снятся оба, что она себя не простила и никогда не простит. О том, что она обоих понимает, но все равно больно. И о том, что Нэб похож на них.
– У нас здесь не было яда, спасибо за это. А за то, что чуть не угробил Лекс, не спасибо, – смеется, утыкается лбом в мою грудь. Вытирает глаза. – Извини. У железных копов тоже бывают истерики.
– Извини, что начал все это. Что подверг вас опасности.
– Это не то, что я могу простить. – Она качает головой. – Просто это перестало иметь значение. Я пережила свои потери, не хочу новых. В том числе не хочу видеть мертвым тебя.
– Братик, сходи на площадку первого этажа, – отвлекает нас сестра. – Один.