Наконец, мы имеем перед собою еще одну громаднейшую область взаимопомощи у птиц, во время их перелета, и она до того обширна, что я могу только в немногих словах напомнить этот великий факт природы. Достаточно сказать, что птицы, жившие до тех пор целые месяцы маленькими стаями, рассыпанными на обширном пространстве, начинают собираться весною или осенью тысячами; несколько дней подряд, иногда неделю и более, они слетаются в определенное место, прежде чем пуститься в путь, и оживленно щебечут, вероятно, о предстоящем перелете. Некоторые виды каждый день, под вечер, упражняются в подготовительных полетах, готовясь к дальнему путешествию. Все они поджидают своих запоздавших сородичей, и, наконец, все вместе исчезают в один прекрасный день, т. е. улетают в известном, всегда хорошо выбранном, направлении, представляющем, несомненно, плод накопленного коллективного опыта. При этом самые сильные особи летят во главе стаи, сменяясь поочередно для выполнения этой трудной обязанности. Таким образом птицы перелетают даже широкие моря большими стаями, состоящими как из крупных, так и из мелких птиц; и когда на следующую весну они возвращаются в ту же местность, каждая птица направляется в то же, хорошо знакомое место, и в большинстве случаев даже каждая пара занимает то же гнездо, которое она чинила или строила в предыдущем году[53].
Это явление перелета настолько распространено, и в то же время так недостаточно изучено; оно создало столько поразительных привычек взаимопомощи, причем как эти привычки, так и сам факт переселений требовали бы специальной разработки, что я вынужден воздержаться от дальнейших подробностей. Я упомяну только о многочисленных и оживленных собраниях птиц, которые происходят из года в год на том же самом месте, прежде чем они начнут свое далекое путешествие на север, или на юг; а равным образом о тех собраниях, которые можно видеть на севере, — например, при устьях Енисея, или же в северных графствах Англии, — когда птицы прилетают с юга в свои обычные места гнездования, но еще не засели в свои гнезда. В течение многих дней, иногда даже целый месяц, они собираются каждое утро и проводят вместе около часа, прежде чем разлететься на поиски за пищей, — быть может, обсуждая места, где они собираются вить свои гнезда[54]. И если, во время перелета, случится, что колонны переселяющихся птиц захватит буря, то это общее горе объединяет птиц самых различных видов. Разнообразие птиц, которые, будучи захвачены метелью во время перелета, бьются о стекла маяков Англии, просто поразительно. Нужно также заметить, что птицы не перелетные, но медленно передвигающиеся к северу или югу соответственно временам года, т. е. так называемые бродячие птицы, тоже совершают свои передвижения небольшими стаями. Они переселяются не в одиночку, чтобы таким образом обеспечить себе, каждая порознь, лучший корм и найти лучшее убежище в новой области, но всегда поджидают друг друга и собираются в стаи, прежде чем начать свою медленную перекочевку к северу или к югу[55].
Переходя теперь к млекопитающим, первое, что поражает нас в этом обширном классе животных, — это громаднейшее численное преобладание общительных видов над теми немногими хищниками, которые живут особняком. Плоскогорья, горные страны, степи и низменности Старого и Нового Света буквально кишат стадами оленей, антилоп, газелей, буйволов, диких коз и диких овец, т. е. все животными общественными. Когда европейцы начали проникать в прерии Северной Америки, они нашли их до того густо заселенных буйволами, что пионерам приходилось иногда останавливаться, и надолго, когда колонна переселяющихся буйволов пересекала их путь; такое шествие буйволов густою колонною продолжалось иногда два и три дня; а когда русские заняли Сибирь, они нашли в ней такое огромное количество оленей, антилоп, косуль, белок и других общительных животных, что самое завоевание Сибири было не что иное, как охотничья экспедиция, растянувшаяся на два столетия. Травянистые же степи Восточной Африки до сих пор переполнены стадами зебр и разнообразных видов антилоп (см. Приложение VI).