Вызов смерти

Он проснулся по сигналу будильника ровно в восемь часов. Прослушал распорядок дня и узнал, что идти в студийное здание Шоу ему надлежит не раньше десяти. Майк встал, заглянул в стенной холодильник, протер все еще слипающиеся глаза, извлек кусок синте-бекона, несколько настоящих яиц и банку сока. Процесс поглощения завтрака, жевание и глотание продолжались до тех пор, пока желудок не прекратил свои голодные вопли. За завтраком Майк продумывал следующий шаг Он должен принять душ и одеться, а потом попытаться увидеть Лизу, прежде чем они покинут здание. В плане предусматривался короткий контакт, чтобы подготовить ее к побегу этой ночью. Он должен был убедить ее, что он — Майк, что он хочет помочь ей, что она должна согласиться бежать. Вряд ли это будет легко, в особенности потому, что сейчас он выглядит совсем иначе — не как тот Майк, которого она знала. Он покончил с завтраком и отправился в душ.

Через несколько минут он вышел в коридор, двери апартаментов с шорохом закрылись за ним. Он прошел дальше по коридору и нажал кнопку лифта. В кабине Майк столкнулся с невысокого роста пареньком, лицо которого было бледным и худосочным, а зубы — желтыми до самых десен. Униформа была ему явно велика.

— Верхний этаж, пожалуйста. Парнишка нажал кнопку, и лифт плавно пополз вверх.

***

— Слышали о происшествии, мистер Мелоун? — В голосе мальчишки не было ни следа страха или почтения.

— О происшествии?

— Об убийстве. Между вторым и третьим этажами найдены три трупа.

— Чьи? — спросил Майк самым невинным тоном.

— Во-первых, мистер Конан. Живет здесь, мелкая сошка. И два неизвестных. Весьма загадочно, не так ли, мистер Мелоун? Полиция не может найти концов.

Лифт дернулся и остановился.

Майк сунул мальчишке пятидолларовую бумажку, сохраняя мелоуновские снисходительные и самоуверенные манеры.

— И в следующий раз чтоб лифт ехал ровнее! — прикрикнул он, вступая на этаж, где жила Лиза.

ЭТАЖ, ГДЕ ЖИЛА ЛИЗА. Самый звук этого имени доставлял Майку блаженство. ЛИЗА. Он снова увидит ее, увидит эти небесные глаза и губы, подобные долькам яблока. Он поразился своим чувствам. Сможет ли он и тут отстранение, как во время боя, воспринимать, наблюдать и анализировать свое отношение к ней, к ее словам и движениям? Он сомневался в этом. Он полагал, что скорее всего станет действовать неразумно и опрометчиво. И он не мог осуждать себя за это!

У двери он попросил разрешения войти.

— Да? — спросил голос сверху.

— Джейк Мелоун хочет видеть мисс Монваза. Затем наступила пауза — центральный компьютер сверял его голос с записью голоса Мелоуна. Видимо, убедившись в том, что подделки нет, компьютер отпер дверь.

Она была там. Волосы, подобные солнечным лучам, губы, подобные розам. Все это был набор штампов, но все они были правдивы. И Майк вновь ощутил подтверждение — и на этот раз еще более сильное — своей любви к ней. Это было совсем не то, что в Шоу. Это было нечто более глубокое, теплое, нечто необъяснимое.

— Входите, мистер Мелоун, — сказала Лиза голосом, подобным ветру в ивах.

— Я хотел только, — сказал он, переступая порог, выразить свои лучшие чувства к вам, мисс Монваза. Я часто прогуливаюсь по этой башне ради разминки. Я всегда восхищался вашей работой и теперь пользуюсь первым же удобным случаем сказать вам об этом.

Выражение инстинктивного отвращения исказило: ее черты. Это встревожило Майка, но тут он сообразил, что она выражает свое отношение к Джейку Меоуну и его словам, а не к Майку Джоргове и его мыслям. Но он не мог высказать свои мысли вслух — по крайней мере, не мог этого сделать в комнате, напичканной электронными ушами. Ее комнаты могли быть вставлены на текущее прослушивание или же на запись разговоров, а запись могла дожидаться своей очереди целую неделю. Но у него не было способа проверить это, и он принял как версию, что их слушают постоянно. Каждый живущий в мире Шоу должен был сознавать, что любое его слово может быть услышано, Майку нужно было увести Лизу в коридор. Но для начала завести легкий разговор.

— Я считаю постыдным, — сказал он, — что вам больше не дают ведущие роли.

— А я считаю это спокойной жизнью! — парировала она.

Лиза была одета в алое трико, поверх — алая туника. Зардевшаяся леди. Герцогиня в алом. Ее волосы горели, контрастируя с нарядом цвета огня.

— О, я предполагал это. Каждодневная рутина, должно быть, утомляет.

— Слабо сказано. — Она налила себе бокал какого-то напитка, не предложив ему выпить. Фактически она не предложила ему даже присесть.

«Бог мой!» — подумал Майк. Он никогда не видел ее такой резкой и язвительной. Она всегда была скорее даже мягкой — со всеми, кроме него. Сейчас она была недовольна и не скрывала этого. Она непременно должна загореться идеей побега.

— Возможно, вас снова переведут на хорошие роли, когда один из теперешних Исполнителей созреет для этого.

— Я искренне надеюсь, что этого не будет.

— Но вы снова должны стать звездой первой величины. У вас должен быть мужчина, занимающий высокое положение.