Несмотря на все усилия сиделок, я иногда думаю, что наших стариков слишком рано списывают со счетов. Однажды в выходной день (да, у нас бывают выходные) нам позвонил мой тесть и сообщил, что у его матери случился инсульт. Врач сказал, что она умрет в течение суток, поэтому все должны были прийти попрощаться.
Сиделки, которые проводят много времени с больными и скрашивают последние дни умирающих, выполняют невероятно важную работу. А получают при этом копейки.
Мы сразу поехали в пансионат для престарелых, и по пути я думал: «Откуда он знает, что она умрет в течение суток?» Мы, работники скорой помощи, не списываем в утиль тех, у кого случился инсульт, а оказываем им помощь. У меня это в голове не укладывалось. Однако пришлось напомнить себе, что я не на работе: «Не нужно появляться с таким видом, будто ты главный. Сегодня ты не на смене. Просто держи рот закрытым…»
Войдя в комнату, я сразу понял, что никакого инсульта у женщины не было. Не было его специфических симптомов. Во время инсульта ослабевает лицо: человек не может улыбаться, и/или уголки его рта/глаз опускаются. Речь часто нарушается, могут возникнуть когнитивные проблемы. Бывает, невозможно поднять руки. Необязательно быть врачом, чтобы знать, как проявляется инсульт, и врач, поставивший диагноз, явно ошибся. Бедная женщина металась в кровати, часто дыша. У нее была высоченная температура. Очевидно, это инфекция.
Когда врач наконец пришел, я сказал: «Что побуждает вас думать, будто у нее был инсульт? Я считаю, ее необходимо отвезти в больницу». Он ответил: «А я считаю, что нам следует оставить ее здесь и дать ей спокойно умереть». Я обеими руками за то, чтобы позволять людям спокойно умереть, если уже ничем нельзя помочь, однако был абсолютно уверен, что бабушку моей жены можно вылечить. Я позвонил в скорую помощь и сказал: «Послушайте, терапевт хочет, чтобы мы оставили женщину умирать, но я уверен, что у нее сепсис». (Сепсис – это серьезное осложнение инфекции, и он требует незамедлительного лечения.)
Как только мои коллеги увидели больную, они согласились с моим диагнозом, поместили ее в автомобиль скорой помощи, включили сирену и проблесковый маячок и помчались в больницу. Врач взглянул на нее и тут же диагностировал сепсис. Лечение начало действовать, но затем у бабушки жены развилась полиорганная недостаточность, и через пару дней она умерла. Думаю, если бы тот врач не ждал двенадцать часов, она, возможно, выжила бы.
Хотя я безгранично уважаю врачей и мне жаль, что они живут в постоянном страхе судебного разбирательства, я без колебаний сообщил о том враче в Генеральный медицинский совет. Возможно, кто-то подумал: «К чему все это? Она была старая и все равно скоро умерла бы. Это того не стоит». Я думал иначе.
Работники детских хосписов – это люди с, наверное, самой устойчивой психикой на планете.
Эта ситуация заставила меня взглянуть на тех, кто подает жалобы, под другим углом. Некоторые люди жалуются по пустякам и заставляют врачей беспричинно испытывать сильный стресс, потому что каждая жалоба воспринимается серьезно. Врачи – тоже люди и могут ошибаться. В нашем случае врача отстранили от работы, и он уволился до того, как состоялось слушание.
Из всех мест, которые я видел за время работы в скорой помощи, хосписы сильнее всего берут меня за душу. Дело не только в умирающих людях, но и в потрясающем персонале, ухаживающем за ними. Хосписы заботятся о 200 тысячах людей в год, но выживают в основном благодаря средствам благотворительных фондов. В среднем хосписы для взрослых получают треть средств от государства, а хосписы для детей – всего 15 процентов. Если бы хосписов не существовало, что было бы с людьми, которые нуждаются в них? Неужели они все лежали бы в отделении неотложной помощи? Даже думать об этом невыносимо.
Работники хосписов – подавляющему большинству из них платят копейки, а кому-то не платят вообще – обладают поразительной эмоциональной устойчивостью. Персонал детских хосписов – это, наверное, самые устойчивые люди на планете. Их работа невероятно сложная, но она приносит огромное удовлетворение. На их плечах лежит большая ответственность, но лишь немногие люди могут сказать, что их работа – сделать чьи-то последние минуты на земле максимально комфортными. Они помогают людям уйти с достоинством и стараются сделать ситуацию более выносимой для родственников пациентов.
9
Короткое помешательство