Вызов принят

— М-м-м… — нечленораздельно пробормотал он.

— А в какой половине своего “я” ты сейчас находишься?

Джек посмотрел на нее с нескрываемой иронией:

— Я — это всегда я. А то, что происходит со мной сейчас, наверное, можно назвать приступом мечтательности. Кто-то постоянно надевает на мою душу эту не характерную для меня маску. Если мне повезет. — Джек облокотился о спинку кресла и посмотрел на Элибер. — Я вспоминаю, как моя мама готовила еду, а я помогал ей, нарезая овощи для салата. Иногда мне вспоминается школа… мы сидим за партой вместе с моим двоюродным братом и пытаемся играть в маленькие шахматы, а учитель что-то говорит, говорит и дает нам задание на дом… А если мне не везет… тогда я опять веду борьбу с песком.

Элибер участливо посмотрела на него:

— Тебе нужна моя помощь?

Он глубоко вздохнул, и она поняла, что сейчас он вдыхает аромат её волос и кожи. Джек хитро улыбнулся и ответил:

— Помощь? Пожалуй, нет. Во всяком случае, ни в чем таком, что не поставило бы Роулинза в неловкое положение…

— Роулинз… Роулинз… — она надула губы и откинула волосы со лба. — Все. Сейчас пришло время моего дежурства.

Шторм встал:

— Если что-то случится, сразу же позови меня! — Элибер ничего не ответила. Она села в кресло и стала беспокойно вертеться в нем — сиденье, приспособленное для траков, было совсем неудобно для людей.

Она откинула волосы и посмотрела на приборы. Вроде бы все на корабле было нормально. Элибер успокоилась, и тут же черные мысли опять одолели ее. Черт бы побрал этого Вандовера! Из-за него она совсем не могла спать, но и проснуться как следует она тоже не могла. Во что он превратил её жизнь? Ни явь, ни сон… А еще — она постоянно вздрагивала, когда кто-то, хоть немного похожий на Джека, оказывался рядом с ней.

Она поежилась и все-таки сумела переключить свои мысли на другое — она должна была следить за работой датчиков.

* * *

Дежурства Роулинза неизменно выпадали на самые опасные часы полета. Когда корабль начал тормозить, дежурил Роулинз, когда стал виден Кэрон, он опять был на дежурстве. Когда он увидел на экране планету, он крикнул от радости, и эхо, разнеся его возглас по кораблю, разбудило Элибер и Джека.

Джек окликнул Боуги, и старый бронескафандр сразу же зашевелился и поднялся на ноги:

“Что случилось, хозяин?”

— Я хотел сказать тебе, что мы долетели до Кэрона. Сейчас Роулинз выведет нас на орбиту, и мы станем искать следы Святого Калина. Гибкая оболочка костюма заблестела. Джек положил руку на бронированную рукавицу:

“Я знаю дорогу”, — торжественно сказал Боуги. Его глухой голос наполнял эхом пустой бронекостюм.

Роулинз крикнул:

— Сэр, поднимитесь на палубу! Джек кивнул Боуги:

— Конечно, знаешь, я просто уверен в том, что ты должен её знать! Я еще вернусь. А может быть… ты сам поднимешься на палубу? Только не сломай ничего по дороге!

Шторм вошел в рубку управления и ахнул — такого он совсем не ожидал увидеть. Роулинз максимально увеличил изображение и пустил его на огромный экран, занимающий правую стену.

На экране проплывали остатки того, что еще совсем недавно было зеленой цветущей планетой. Планетой Кэрон… Неужели же прав Балард, и эту чудесную планету сожгли только для того, чтобы покончить с ним, Джеком Штормом? Джек закрыл глаза.

И все-таки, планета не была мертвой… её покрывали океаны, над нею плыли облака, а среди угольно-черных материков пробивались еле заметные змейки зеленой растительности. Элибер уже была в рубке. Она подошла к Джеку и посмотрела на него с нескрываемым чувством гордости:

— Ты сделал это, Джек Шторм! Это твоя работа!

— Из пепла… — пробормотал Роулинз. — Вы заставили их воскресить её из пепла!

Джек во все глаза смотрел на экран. Кэрон опять стоял перед его глазами — вновь рождающийся, полный надежд и будущего.

— Я здесь совсем ни при чем, — улыбнулся Шторм. — Это заслуга землеустроителей. Но посмотрите-ка сюда! Эти зеленые полосы уже достаточно широки! Роулинз, может быть, настанет день, когда ваши родители переберутся на эту планету!

Роулинз покачал головой. Его темно-голубые глаза смотрели то на экран, то на Шторма:

— Родители — вряд ли. Они обустроились на новом месте. А вот я с удовольствием когда-нибудь поселюсь тут. — Он постучал по крышке контрольной панели. — Я включил постоянный сигнал, передающий наши позывные… наверное, не очень многие пожелают встретиться с траками.

Не успел Роулинз замолчать, как лампочка на панели внешней связи замигала. Он улыбнулся Шторму и склонился над полученным сообщением.

Когда Роулинз расшифровал сообщение, Элибер удивленно произнесла:

— Боже мой, какой сложный язык! Жаргонные словечки, мелькающие на экране, не поддавались описанию. Роулинз фыркнул:

— Только беспризорники из мальтенских трущоб смогут перевести это на нормальный человеческий язык!