Вызов

А я очень уставала. И физически, и эмоционально.

Макс с головой погрузился в новые впечатления и забавы, коих здесь было предостаточно. Бассейн, океан, мягкий белый песок, из которого так здорово было строить замки — всё было вновь, всё было интересно, и совершенно не хотелось тратить время на плохое настроение. Конечно, это радовало, но напряжение двух месяцев давало о себе знать: я плохо ела, плохо спала, периодически меня подташнивало. Постоянное чувство тревоги, ожидание чего-то неизбежного сводило с ума.

И только Дилан — мой родной, мой единственный — мог меня успокоить. Только в его объятиях я могла расслабиться. Только слыша звуки его голоса, чувствуя его прикосновения, я отпускала себя, не желая ничего, кроме его рук, губ и ласк.

Но вот уже третий день, как он улетел в Сиэтл. Какие-то важные бумаги, какой-то очередной многомиллионный контракт, какая-то незапланированная, но обязательная встреча — их всегда было много, и они всегда будут — это я уже поняла за нашу недолгую совместную жизнь.

Сказать, что я была расстроена, — не сказать ничего. Сказать, что он был расстроен из-за того, что придётся оставить нас…

— Я вернусь сразу же, родная. Ты не успеешь соскучиться.

— Неужели никто, кроме тебя, не способен сделать это? У вас же куча отделов, страшно сказать, сколько сотрудников, а ты должен прерывать свой отпуск и лететь разбираться с делами. Многомиллионная корпорация, а бумаги подписать некому!

Я знала всю беспочвенность своих претензий, знала, что не надо бы говорить эти слова Дилану, как знала и то, что ими только лишь усугубляю его состояние.

— Именно потому, что многомиллионная, Лив, — улыбнулся он мне, поднимая за подбородок моё лицо и легко целуя. — Пожалуйста, не расстраивайся, малыш. Лучше выспись хорошенько за эти дни. Вернусь, спать не дам.

— Угрожаешь?

— Предупреждаю.

* * *

Погода испортилась окончательно: ветер нагнал тучи, и холодные укусы брызг от накатывающих на берег волн быстро согнали нас с песка.

Возвращаясь домой, ни я, ни Макс не проронили ни слова. Я плелась за сыном, едва переставляя ноги от внезапно накатившей усталости. Меня опять подташнивало.

Неожиданно Макс замер посреди дорожки. Я чуть на него не налетела.

— Что ты…

Подняв голову, я увидела на всех парах летящую к нам Ким. Побледневшая, глаза широко открыты, губы сжаты в тугую линию — отчего-то при виде её я судорожно вцепилась в плечи Макса.

— Что? — только и выдохнула я, когда она оказалась ближе.

— Ты только не волнуйся! Там позвонили. Саймон уже возвращается. Он… там… — Ким задыхалась от бега.

— Что? Да говори ты толком! — крикнула я, ощутив, как под холодными тисками страха леденеет сердце.

— Звонили из Сиэтла. Там… там Дилан.

Сердце понеслось вскачь. Его сумасшедшее биение ощущалось в горле. Я испугалась, что оно может выскочить через рот.

— Что с Диланом?

— Лив, ты только не волнуйся. — Ким побледнела.

— Я уже поняла, что не должна волноваться. Говори дальше.

— Что-то случилось с самолётом. Пока ничего не известно.

— Ма-ам? — Вихрастая головка Макса повернулась ко мне. Карие глазёнки-блюдца смотрели с тревогой.

Взяв сына за руку, я быстро повела его к дому.

— Ливи, — Ким не отставала ни на шаг, всё время заглядывая мне в лицо. — Ливи, пожалуйста…

— Ма-ам? Мама? — как заведённый твердил Макс. — Что там, ма-ам?

— Не знаю, сынок. Идём.

Обычно сдержанный Говард Митчелл с телефоном в руках метался по Закатной комнате. Эллен — всегда спокойная Эллен! — смертельно бледная, обхватив себя за плечи, безотрывно следила за мужем.

— Как это вы ничего не знаете? — кричал в трубку отец Дилана. — А кто знает? Соедините меня с этим человеком. Нет. Нет, такой ответ меня не устраивает. Я хочу знать, что произошло! Немедленно, вы слышите? Плевать, что это не в вашей компетенции. Я перезвоню, у меня вторая линия. — Взглянув на экран, Говард подобрался и заговорил немного спокойнее: — Ты на месте? Как, не пускают? Ясно. Оттуда ничего не видно? Ах…да, я понял. Сделаю несколько звонков. Тебя пропустят. Оставайся на связи. Постарайся хоть что-нибудь разузнать, Джей.

Убрав трубку от уха, Говард устало провёл рукой по лицу.

— Что там? — простонала Эллен.

— Джейсон уже там. Служба безопасности на поле никого не пускает. Он видел дым.

— Господи!

Отпустив руку Макса, я вышла вперёд.

— Объясните, наконец, что происходит?

Родители Дилана растерянно посмотрели в нашу сторону — будто вспоминая, кто мы такие и что здесь делаем. Эллен неожиданно покачнулась. Говард тотчас бросился к жене и заключил её в объятия. Эллен прильнула к нему с видимым облегчением и заплакала.

Я взмолилась:

— Говард, прошу вас!

— В аэропорту Такомы внештатная ситуация. — Он говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Пока непонятно, о каком именно рейсе идёт речь. На это время было запланировано несколько вылетов, в том числе у Дилана.

Говард запнулся. Температура в комнате неожиданно упала градусов на двадцать.