Вызов

Впрочем, следующие несколько дней прошли спокойно. Келюс ходил на работу, давая каждый раз Ольге строгий наказ не открывать никому дверь и не подходить к телефону. Никто, однако, их не беспокоил, да и сама Ольга оказалась очень удобным квартирантом. Несмотря на протесты Лунина, она регулярно убирала квартиру, привела кухню в почти выставочный вид и реанимировала засохшие было цветы на подоконниках. Во всем остальном девушка вела себя тихо, много читала и вечерами смотрела телевизор, который, похоже, очень ее заинтересовал. Держалась она бодро, но иногда ночами Николай слышал, как из ее комнаты доносится плач. Впрочем, по утрам Ольга вновь была спокойна, приветлива, и делала вид, что ей очень нравятся немудреные остроты Келюса, которыми он сдабривал кофе.

Говорили мало. Келюс чувствовал: девушке сейчас не до него. Это не обижало. Что-то подсказывало Николаю, что девушка пережила такое, по сравнению с чем его собственные мытарства могли показаться детским утренником…

Работа с бумагами постепенно подходила к концу. Келюс исписал своими заметками с полсотни листов бумаги и теперь дочитывал документы из нескольких последних папок. Вначале Ольга не обращала внимания на эти вечерние штудии, однако затем поинтересовалась, решив, вероятно, что трудяга Келюс берет работу на дом.

– Вы так много работаете, Николай, – сказала она как-то вечером. – Может, я могу чем-нибудь помочь?

– Нет, это не работа, – усмехнулся Келюс, отрываясь от содержимого очередной папки. – Вернее, работа, конечно, только за нее, бином, денег не платят. Я разбираю один архив. В общем, это довольно страшно… Хотя иногда бывает и забавно… Вот, например, сейчас я читаю письмо из сумасшедшего дома…

– Вы, конечно, шутите, Николай! – улыбнулась Ольга.

– Совсем не шучу. Письмо из самого настоящего желтого дома, а точнее из Кащенковской больницы в одно очень и очень солидное учреждение…

– Помилуйте, Николай! – ужаснулась девушка. – О чем могут писать из этой самой Кащенковской больницы?

– О марсианах. Вот, извольте видеть… «Генеральному секретарю» и так далее… «Находясь в заключении по политическим мотивам, дойдя до края гибели, не имею другого выхода, кроме обращения непосредственно в Центральный Комитет…» Дальше автор жалуется на врачей-отравителей, которые его в эту «Кащенку» заслали, на какого-то партийного бонзу средней руки… А вот уже интереснее: «Не имею права скрывать страшный факт, ставший мне ясным в последнее время'. Наша страна уже много лет оккупирована пришельцами с Марса, которые хотят использовать нас как плацдарм для захвата всей планеты…» – Он действительно ненормальный, – покачала головой девушка. – Но зачем такие бумаги держать в архиве?

– Вот именно – зачем? – усмехнулся Келюс. – Тем более ставить на этом опусе визу: «Ознакомить всех членов Политбюро и секретариата»? Ну вот, дальше идет, так сказать, аргументационная часть… Вы знаете, Ольга, писателя Богданова?

– Нет, – подумав, ответила она. – Наверное, он жил потом… В ваше время…

– Богданов жил как раз в ваше время. Хотя в том, что вы его не читали, нет ничего удивительного… В общем, с него все начинается. Этот Богданов, между прочим, первый в России написал роман о полете на Марс.

– Ну и что? – удивилась девушка. – Это же роман!

– Конечно, роман, – согласился Келюс. – Большевики Марса помогают большевикам с Земли или наоборот, не помню уже… Ну а здесь сказано следующее: Богданов, один из руководителей так называемого Большевистского центра, имел отношение к самым секретным социал-демократическим архивам. Он якобы узнал, что марсиане вступили в контакт с Основоположником, когда тот писал «Капитал». Потом эти контакты не прерывались и перешли к господам русским большевикам. Богданова этот факт настолько поразил, что он отобразил его в своем романе… Ну, «чеки» тогда еще не было, и его за разглашение великой тайны просто выкинули из партии. Правда, через несколько лет Богданов погиб во время медицинского опыта. Так сказать, несчастный случай…

Келюс еще раз просмотрел какие-то пассажи письма и продолжил: – Ну вот, после победы в октябре семнадцатого большевики, чтобы наладить сообщение с, так сказать, главной базой, начали быструю подготовку космических полетов. В самый разгар Гражданской войны Вождь дал указание Цандеру и его товарищам готовить космическую технику… В двадцатые годы эта работа продолжалась, причем к ней подключили знаменитого философа-идеалиста Циолковского, который, оказывается, был контактером с юных лет…

– Кем был? – не поняла Ольга.

– Контактером. То есть с марсианами якшался. Ну а одновременно с подготовкой началась широкая пропаганда космических полетов. Пропагандировались такие опусы, как «Аэлита» графа Толстого, строились планетарии… Даже назвали какую-то деревню «Марс»…

– А что, действительно назвали?