Вызов

— Они есть. Главное из них — огромные затраты энергии. И ещё по мелочи. Например, слабость к заклятиям магии земли. Поэтому и каменная кожа тебя так хорошо защищает. И ещё большая уязвимость к механическому урону. Бросать в него ледяные диски или колья с большим магическим уроном бесполезно, это всё разлетается на куски, даже не долетев до него, что ты и видел. Чем сильнее магический урон у заклятия, тем больше противодействие у защиты пироманта. Попробуй забросать его обычными камнями, самыми простыми. Думаю, на начальном уровне ты магию земли освоил и осилишь создание булыжников.

— Я не только на начальном освоил. Могу и каменные колья запустить, — ответил я.

— Ты, вообще, слушаешь, что я тебе говорю? — разозлился Айзеншмид. — Сгорят твои колья! Бросай камни, самые обычные! Чем они крупнее и чем чаще ты их будешь бросать, тем лучше — противник просто выдохнется их отбивать и уводить в сторону.

— Вы хотите сказать, что его можно победить обычными камнями? — удивился я.

Ответа на свой вопрос я не получил, так как прозвучал гонг. Я сделал ещё два глотка из бутылки, вернул её Айзеншмиду и направился на середину арены. По сигналу рефери Вагнер опять превратился в пироманта, а я быстро облачился в каменную кожу и последовал совету своего преподавателя — создал огромный булыжник и швырнул его в противника.

К моему удивлению и радости, с камнем ничего не произошло — он не рассыпался, не сгорел, а пролетел в непосредственной близости от противника, еда его не задев. Разве что, пролетая возле Вагнера, булыжник всё же вспыхнул ярким светом, и в этот момент пламя на поверхности моего противника на пару секунд стало менее ярким. Видимо, не хватало парню энергии поддерживать режим пироманта и отводить брошенные в него предметы. Значит, копать стоило в этом направлении.

Вагнер снова выпустил пламя из ладоней, но я тут же метнул в него два булыжника. Противнику пришлось отводить камни в сторону, и пламя на это время угасло. Это меня обрадовало, но ненадолго — Вагнер начал метать в меня сгустки огненной плазмы. Каменная кожа спасала от ожогов, но не от ударов — один из сгустков попал мне в грудь и сбил с ног.

Я даже не успел подняться, как в меня полетела очередная порция плазмы, после чего противник опять активировал потоки пламени. Пришлось перекатываться по полу арены, чтобы не поджариться. Это было уже совсем унизительно, но других вариантов не было.

Катаясь по арене, я заметил, что Вагнер замедлился. Он теперь передвигался с обычной скоростью — видимо, энергии на все эти трюки и ещё на ускорение не хватало. В какой-то момент противник решил перевести дыхание, и я, воспользовавшись этим, вскочил на ноги. И сразу же запустил в Вагнера несколько булыжников.

На какое-то время мне даже удалось перехватить инициативу — я забрасывал парня с Южного камнями, не давая ему меня атаковать. Но ближе к концу поединка всё вернулось к тому, с чего начиналось — я бегал по арене, уворачиваясь от потоков пламени.

Звук гонга позволил мне остановиться. Я выдохнул и побрёл к выставленному Айзеншмидом стулу.

— В целом неплохо, — сказал преподаватель, когда я присел на стул и вцепился в бутылку с водой. — Но, если ты не придумаешь, как переломить ход поединка, финала тебе не видать. Сейчас ему даже не обязательно побеждать, достаточно ещё один раунд погонять тебя по рингу, и по решению судей в финал пройдёт Вагнер. И это будет справедливо, по очкам он ведёт просто с неприличным отрывом.

— Я бы с удовольствием что-нибудь придумал, — сказал я, допив воду. — Только не придумывается ничего.

И это была правда — я действительно не знал, что предпринять против этого парня. У меня уже не осталось никаких сомнений, что ребят в Южном готовили по какой-то другой программе, и, возможно, не один год. Может, не всех, а только избранных, которым для отличия давали немецкие имена, но Вагнер точно не был простым курсантом.

Возможно, не будь у меня заблокированы способности к ментальной магии, всё было бы намного проще, и я спокойно разделался бы с этим пиромантом, нагнав на него страху. Но ментальная магия по какой-то причине была для меня недоступна. Искать эту причину во время боя смысла не было, оставалось принять это как данность и надеяться лишь на заклятия стихийной магии.

Пока я размышлял, что мне делать с противником, прозвучал гонг. Я поднялся со стула и отправился в центр арены. Пользуясь небольшой паузой, всё же попытался прочитать эмоции Вагнера. Считалось совсем немного ярости, и больше ничего. Это показывало, что мои ментальные способности в полном объёме пока не вернулись.

«Значит, придётся рассчитывать лишь на свои кулаки и на магию земли, раз уж она хоть как-то справляется с этим пиромантом», — подумал я, глядя, как противник покрывается пламенем.

Я быстро вспомнил самые сильные заклятия магии земли, что успел изучить в Кутузовке. Решил попробовать совместить их с обычным рукопашным боем. Раз уж огненная защита пироманта была слаба по отношению к механическому урону, можно было попробовать её пробить именно кулаками. Разумеется, кулаками усиленными.