Выживальщик

— Да что я, сволочь конченная? — возмутился Артём. — Но не так же! Это ж чистая самодеятельность! Есть правило, Миша, «при проведении спасработ не увеличивай количество пострадавших»! А эти? Он в сердцах сплюнул: — Короче, есть что одеть плотное и не из синтетики? Идеально — брезентуха. На ноги, лучше берцы или керзачи. И налобник. И противогаз, — увидел удивленный взгляд, — ладно, через десять минут здесь.

Следующие несколько часов Артём провел, бегая по подъездам своего дома. Взламывали квартиры, в чьих окнах чудились отсветы пламени, а когда рассвело — дым.

Для этого заорганизовали троих подростков — двое выглядывали подозрительные окна, один носился с сообщениями: «третий подъезд, второй этаж, левая, похоже на огонь». Тушить не тушили — нечем, старались выводить людей. В паре квартир нашлись жильцы, успевшие угореть от дыма, их вытащили на воздух и даже выкинули в окно тлеющую мебель. В общем, кого-то спасли, но реально нуждающихся в помощи оказалось не столь уж и много. Ну и, конечно, ничего не могли поделать с металлическими дверями, хотя за одной пожар был точно, даже дверь нагрелась. Но на стук никто не открыл: то ли квартира была пустая, то ли хозяевам уже не помочь, а взломать такую дверь решительно нечем.

Артему пришлось проводить ускоренный ликбез, объясняя, что в задымленных помещениях надо двигаться или ползком, или на корточках, иначе можно наглотаться дыма. Кого-то пришлось отправлять назад из-за неподходящей одежды.

Самое страшное оказалось в самой первой квартире. Когда дверь все-таки выломали, прорубив маленьким туристическим топориком, оттуда дохнуло настоящим адом. Жар такой, что внутрь никто не сунулся. Выглянувшая из квартиры напротив тетка, ахнув, зажала себе рот обеими руками. Появившийся следом ее муж — с виду тщедушный мужичонка в майке-алкоголичке — сделал попытку сунуться в огонь. Оттаскивали вдвоем с Мишкой.

— У них же дети малые! — кричал он.

— Держись мужик, им уже не поможешь, — Мишка покачал головой, приобнял мужичка за плечи, заглянул тому в мокрые от слез глаза. — Лучшее, что ты сейчас можешь сделать, это не дать огню распространиться. Надо дверь прикрыть чем-нибудь негорючим. Найдете?

Мужик покивал, его поддержала жена. А парни отправились дальше.

Вернулись уже засветло. Чумазые, с опаленными бровями и волосами. Мишка заявил, что пойдет спать, просил не дергать без серьезных причин. На вопрос: «И ты после всего, сможешь уснуть?», ответил просто, пожимая плечами:

— А чего рефлексировать, без толку? Что-то изменишь? А так, как говорится — Вдруг война, а я уставший!

Подмигнул, пожал руку и скрылся за дверью своей квартиры. Обычной, филеночной, установленной наверно еще при строительстве дома, что Артем отметил на автомате, «Ну вот, если что — вынесу в два счета, напрактиковался».

Светка мирно спала, свернувшись в позе эмбриона на раскиданных спальниках. Стараясь не шуметь, разулся. Но когда стягивал с себя подпаленную горку, на плечи легли нежные пальцы.

— Привет! Ну как, ты всех спас?

Обернулся, заключил в объятия прильнувшую к груди жену:

— Конечно, дорогая, мы всех спасли, — не смог выдавить из себя правду.

— Иди мойся, я пока завтрак приготовлю. Ты же устал, наверно? Ой, — Светка прыснула в кулачок, — а у тебя брови сгорели! Какой ты смешной!

— С «помыться», солнышко, кажется, не выйдет. Воды нет.

— Да? Ну вот наконец-то твой дурацкий запас пригодится, зря я, что ли, об него себе все пальцы на ногах поотбивала?

Светка имела в виду пять пятилитровых баклажек и упаковку литрушек питьевой негазированной воды, что Артём держал под кухонным столом, обновляя раз в пару-тройку месяцев.

— Давай побережем питьевую воду, хорошо? Я потом к ручью схожу, умоюсь.

Он сделал попытку поцеловать жену, но та стукнула его кулачком по груди, извернулась, погрозила пальчиком:

— Ну нет, мой муж за стол чумазым неумывайкой не сядет, — она протянула влажные салфетки. — Чего хочешь на завтрак?

И когда только успела их найти в этом бедламе!

— Давай съедим то, что в первую очередь может пропасть.

— Кстати, не знаешь, света долго не будет? А то в морозилке пельмени раскиснут.

— Светик, света теперь не будет долго. Мы их с тобой пожарим на сливочном масле, пока оно тоже не крякнулось. И давай съедим сырники. Сейчас горелку настрою.

— А что, и газа тоже нет? Ужас какой! — Светка подошла, крепко-накрепко прижалась к нему, посмотрела снизу-вверх в глаза, спросила шепотом, — Темочка, ты ведь расскажешь мне, что случилось?

Он с нежностью провел костяшками пальцев по щеке жены, оставляя грязные разводы

— Обязательно, родная, дай я только себя в порядок приведу

— Конечно-конечно

Жена отлепилась, пошла хозяйничать на кухню, оттуда донеслось:

— Ой, мамин сервиз. Как же я ей расскажу…

У Артема защемило сердце, перед мысленным взором встала картина горящего города, потом вспомнил, как Светка первый раз привела его знакомиться со своими родителями. И будущий тесть, хвастающийся видом на исторический центр с 11 этажа. Да как же ей сказать то?!