Выжечь огнем

Этот защитный эвфемизм был разрушен для Зака на борту невольничьего корабля "Принц Санджата", части транспортной сети "Гудини", которая в конечном итоге привела его и Гейл на Дарий Гамма. И что разрушило это - и Захарию Макбрайда - это ответ на вопрос, который он задал своему гиду на борту корабля, когда его сопровождали через взаимосвязанный ряд грузовых отсеков. Они были меньше, чем у большинства грузовых судов, но все же были оснащены огромными люками, которые казались странно непропорциональными трюмам, которые они обслуживали.

Поэтому он спросил о них.

И член экипажа сказал ему.

- Эти? Ну, иногда мы используем эти отсеки просто как грузовые. Для мертвого груза, я имею в виду. Но когда у нас есть живой груз - Зак уже узнал, что это эвфемизм для обозначения рабов - это наши предохранительные клапаны на случай, если мы обнаружим, что за нами следит военный корабль манти или хевенитов.

Член экипажа остановился и покачал головой.

- Эти ублюдки - если они поймают вас с живым грузом, то, скорее всего, просто убьют вас на месте. - Он указал подбородком на трюм, в котором они стояли. - Это место, где мы сбрасываем груз. Мы затапливаем их жилые помещения газообразным веществом, которое приведет в движение все, что движется впереди него. Им некуда идти, кроме как сюда, а потом, - он снова указал подбородком на огромные люки, - появляется ласка. Вон они идут.

Затем он повернулся и указал на ряд труб, которыми интересовался Зак.

- Получается адский беспорядок. Блевотина повсюду, и всегда есть такие, которые пачкаются на выходе. Эти трубы зальют область моющей пеной высокого давления, которая все выдувает и оставляет отсеки яркими и блестящими. Быстро, как ни в чем не бывало.

Мужчина пожал плечами, затем снова продолжил свой путь к дальнему концу трюма.

- Однако это не всегда срабатывает. Действует против cолли. Они ничего не смогут сделать, пока не поймают нас с живым грузом на борту и не докажут, что мы перевозим. Нет груза, нет вреда, нет вины. Однако некоторые из этих манти - а хевениты еще хуже, некоторые из них - они просто вышвырнут нас из тех же отсеков. Все, что их волнует, - это то, что они называют "пунктом об оборудовании". Они видят это, - он снова махнул в сторону трюма, - и им все равно, поймали они нас с живым грузом или нет. Даже не утруждают себя тем, чтобы снять с нас костюмы, с тех, кто их носит. Какая разница, плаваете ли вы в вакууме полуголым или носите костюм с воздухом, который закончится через несколько часов? Наверное, лучше быть полуголым. По крайней мере, для груза это быстро.

К тому времени, как они добрались до выхода, Зак был на грани рвоты. У него был образ перепуганного ребенка - девочки, может быть, пяти лет, - которого выбросило из корабля, когда отсек разгерметизировался. К тому времени она бы уже опорожнила то немногое, что было у нее в животе, - скорее всего, и кишечник тоже. Вакуум просто покончил бы с этим делом.

Может быть, ее держал бы за руку взрослый, который умер вместе с ней. Это было единственное маленькое милосердие, которое Зак мог себе представить.

И это было все, что он мог сделать, чтобы проявить милосердие к члену команды впереди него. Он боролся с желанием - потребностью - размозжить мужчине шею кулаком. Снова, и снова, и снова... пока все, что осталось от его позвонков, не превратилось в осколки.

Но уже тогда он понимал, что это было бы чистым лицемерием. Потому что, в конце концов, он - и Гейл - тоже были частью этого.

***

Возможно, то, что он узнал о Гальтоне, не волновало бы его даже сейчас, если бы не тот момент на борту корабля работорговцев. Тот момент, когда Бог - или, во всяком случае, какая-то более великая сила - протянул руку и вымазал не его нос, а его душу в мерзости, с которой Соответствие пойдет на компромисс - создаст и использует - во имя своей высокой цели. Благородство цели, великолепие дела были слабым, холодным утешением перед этим моментом трансцендентной реальности.

И все же, по мере того, как проходили недели после того, как они прибыли в Леонард, он постепенно начинал понимать, что его... разочарование приобрело другую причину. Ту, которая вышла за пределы невольничьего корабля, за пределы Гальтона. Ту, которая, в некотором смысле, была еще более могущественной. Это, безусловно, было более пугающим, поскольку он всегда знал, что никогда на самом деле не разделит ужасающую судьбу, которая постигла так много генетических рабов на протяжении веков. Было мало шансов, что он или Гейл когда-либо подвергнутся прямому насилию со стороны этого Соответствия. Да, их могли казнить - это случалось, хотя и редко. Но Соответствие сделало бы это быстро и безболезненно. Они, вероятно, даже никогда не поймут, что это происходит с ними. Не было и отдаленной вероятности, что они будут принесены в жертву, как могло бы случиться с Гальтоном, потому что они находились в самой сокровенной, самой безопасной матрешке.