Выстрел в прошлое

«Заправив» Богуслава зарядом бодрости, они продолжили свою бурную деятельность. Девушка вполне искренне считала — так показалось Бобу — что борется с деспотическим режимом. Она видела молодого президента Ильхама неопытным и слабым лидером, который не в силах справиться со «старой гвардией» его отца. Поэтому она видела своим долгом противостояние многочисленным «бекам», поделившим всю страну на мелкие и крупные уделы.

Ей было невдомек, что вся их суета является частью оперативного плана, составленного профессионалами, которые вместе с «беками» наживаются на их маленькой стране. Поэтому она честно и искренне выполняла свою задачу — оповестить всех заинтересованных лиц, что в столицу с тремя нефтяными факелами на гербе прибыли крутые активисты то ли от русских противников проекта, то ли от украинских радикалов. А может быть, они вообще сумели в конце концов договориться между собой — на время — ради одной большой цели — не дать осуществиться проекту БТД и ввергнуть страну в хаос.

И государственные, и оппозиционные газеты послушно исполняли свою роль — они рекламировали заезжих авантюристов, но каждая на свой лад. Все сходились лишь на том, что подчеркивали три главные черты: Суворов и Кочаров связаны с капиталом, они представляют интересы «революционной» Украины и агрессивного Кремля, они лично — крутые ребята, отколошматившие ментов. В Баку было достаточно людей, у которых такие фигуры вызывали сочувствие…

Для пользы дела — чтобы дать возможность Марату спокойно собраться и получить необходимые инструкции, власти Азербайджана «уступили давлению демократической общественности» и выпустили «узника тиранического режима» еще вечером. Его привезли в закрытой машине в следственный изолятор и тут же вывели через другие двери прямо к представителям прессы.

В ореоле героя-мученика Марат был вынужден отвечать на разного рода идиотские вопросы:

— Вас подвергали пыткам?

— Да, в камере полно блох.

— С вас сняли обвинения?

— Передо мной официально извинились.

— Как они объяснили арест?

— Это было задержание. Утверждают, что приняли меня за разыскиваемого террориста, поэтому были приняты экстраординарные меры к задержанию.

— Но говорят, что они не сумели задержать вас с первого раза.

— Слабая боевая подготовка, — снисходительно отвечал Марат.

— Сообщали, что у вас есть физические травмы. Вы будете подавать в суд на полицию?

— Пустяки, немного помяли ребра. На обычной тренировке бывает и хуже.

— Что вы намерены теперь предпринять?

— Продолжать работу, что же еще?

— Правда ли, что вы находитесь в составе инспекционной бригады?

— В маленьком ранге помощника члена группы содействия.

— Ваш друг Кочаров так же хорошо подготовлен, как вы?

— В прошлом он — чемпион мира, так что мне до него далеко.

Марат давно бы отделался от назойливых телерепортеров и газетчиков, но его строго предупредил Боб, что такое паблисити необходимо им для успеха операции. Поэтому Суворов стоически переносил «тяготы и лишения» общественной популярности.

Насытившись информацией, его наконец пропустили к машине. Боб не преминул заметить, встречая его на заднем сиденье:

— Дашь автограф, герой?

— По шее дам, — сердито ответил Марат. — Поехали в гостиницу, надо рюмку пропустить — срочно.

— Мы тут сопьемся, — посетовал Боб.

— Уж лучше водку пить, чем воевать… — процитировал Седой.

Для членов комиссии и ее многочисленной свиты были приготовлены два отличных автобуса «Мерседес», хотя многие предпочли иметь свой транспорт. Трое москвичей получили предложение присоединиться к уже хорошо им знакомой группе журналистов в их микроавтобусе. К сожалению, Смирнов был вынужден отказаться от этой компании, — его место было в более престижном окружении из представителей комиссий ОБСЕ, чиновников от культуры. Его имидж требовал той самой «дистанции» от своих неблагонадежных товарищей, на которой настаивал господин Миллер.

Зато Марат и Богуслав продолжили путешествие по Азербайджану в том же самом составе, что и в первые минуты пребывания в Баку, когда их подвозили из аэропорта. Гюльзар и Мари поместилась на широком заднем сиденье, оператор Рой Элдридж занял место возле водителя, чтобы иметь полный обзор и быть готовым в любой момент начать съемку каких-либо событий.

Общительного шофера, а по совместительству и администратора корпункта, как первым делом выяснили товарищи, звали красивым национальным именем Айчурек Гусейнов. Начиная с этого момента, он наполнял салон своего автобуса никогда не прекращающейся болтовней, сообщая бесконечное количество подробностей обо всем, что проносилось мимо окон или просто приходило ему в голову.

Автобусы, легковые машины и полицейские машины сопровождения вытянулись во внушительную колонну и запылили по дороге. На первом этапе им предстояло преодолеть 443 километра по территории Азербайджана, сделав по пути несколько плановых остановок. Именно такой отрезок трубы был протянут от берега моря до границы с Грузией.