Читаем Выстрел в Опере полностью

Она снова взглянула на друга Киевицкого-Прошлого — мальчика, светловолосого, голубоглазого.

Подумала: «Глаза у него точно такого же цвета, как камень в перстне Демона…. Откуда ж я его знаю?»

Черты его подросткового лица — некрасивого, но отчего-то столь притягательного для Маши, — были весьма характерными, выписанными крупными запоминающимися мазками.

«А по возрасту он такой же, как Анна. Нет, младше, младше… Но он другой. Кто он?»

— Анечка, вы не против компании? — не оборачиваясь, вопросила она, не сводя глаз с любопытного юноши.

Любопытство, неудовлетворенное, собственно, и перевесило чашу весов:

«Почему бы и не прогуляться всем вместе?»

— Как вам будет угодно, — откликнулась Анна без всякой охоты.

— Так прикажете вызволить вашу шляпку из плена? — улыбнулся ей юноша.

Ему шла улыбка.

Он сделал шаг к «шляпному» дереву.

— Буду вам признательна, — суховато поблагодарила его Анна Горенко.

Он был младше ее и неинтересен ей, взрослой.

— Позвольте представить вам, Анна, — господин Киевицкий! — провозгласила Мария Владимировна. — Личность, уж поверьте мне, необыкновенная. А это мой друг — Анна Горенко.

Гимназистка церемонно качнула носом с потенциальной горбинкой.

И сразу стала высокомерной — настолько, что Маша сразу же вспомнила: учась в Киеве, приживалка Вакаров держалась в гимназии как королева не только с девочками из богатых семей, с преподавательницами, осмелившимися сделать ей замечание!

— А я, в свою очередь, — подхватил Киевицкий, — хочу представить вам моего юного друга…

С похвальною ловкостью юный друг вскарабкался на высокое дерево и вызволил летательный головной убор из ветвей.

— Не смотрите на молодость, я пророчу ему блестящее будущее…

В тот же миг «блистательный в будущем» гимназист бесстрашно спрыгнул с ветки на землю, представ пред отшатнувшейся Машей.

— Не взыщите, он питает некоторую склонность к театральным эффектам, — любовно пожурил его Демон с видом горделивого папеньки. — Прошу любить и жаловать, Михаил Булгаков…

«Бул…гаков!!!»

Тут, оказавшаяся подлою дезертиршею, «Рать» в одночасье покинула Машу. Выветрилась из головы.

А голова представилась Маше расстроенным пианино, по клавишам которого колотят чьи-то интенсивные пальцы, не извлекая, однако, ни звука — только раздражающе глухой деревянный стук.

Так и ее перенапряженные мозги не могли извлечь ни единой мысли.

Пред нею стоял Миша Булгаков — и он был мальчишкой…

Младше ее!

Еще младше Ахматовой!

Вот только Михал Афанасьевич Булгаков для Марии Владимировны Ковалевой Ахматовой не был.

Кабы студентка-историчка участвовала в конкурсе знатоков биографии М. А. Булгакова, она бы наверняка заняла коли не первое, то, как минимум, второе почетное место.

Историческая Машина память, и без того благоволящая к столь ненавистным иным точным датам, в отдельных случаях могла дать фору любому компьютеру. Случалось же это тогда, когда ее обладательница влюблялась в какой-нибудь период истории или отдельно взятого деятеля.

Булгаков же был для Маши случаем не просто, а совершенно отдельным! Не зря лишь один из тысячи тысяч ключей в шкафу круглой Башни удостоился чести храниться на груди одной из Трех Киевиц — ключ от дома на Андреевском спуске, 13. Не зря книга «Мастер и Маргарита» была у Маши настольной, выученной почти наизусть! Не зря все и вся, виденное ею вокруг, немедленно сопоставлялось с тем или иным фактом булгаковской жизни, его фразой иль убеждением…

И чтобы вам, мой любимый читатель, стала понятна вся глубина провала, в который угодила моя бедная Маша, я скажу: земля разверзлась у нее под ногами, и она пролетела ее насквозь — туда и обратно! — и вновь оказалась на том же месте.

Безумно блуждающим взором Ковалева ощупала окружившую ее Владимирскую горку.

«Булгаков считал ее „лучшим местом в мире“!»

Скользнула по крестам Златоверхо-Михайловского, построенного в честь архангела-воина.

«Булгаков был крещен в Крестовоздвиженской церкви именем Архангела Михаила, защитника и покровителя Киева!»

Обнаружила желтеющие листья на дереве, определила на глаз наступившую осень, и правое — умное — полушарие Маши мгновенно выплюнуло «бегущей строкой»:

«Осенью 1906 семья Булгаковых переехала на Андреевский спуск № 13.

Тут сразу заболел отец — Афанасий Иванович, философ-историк, доцент Киевской духовной академии. Читал курс истории и разбора западных вероисповеданий. Знал греческий, английский, французский, немецкий языки. Автор книг „Старокатолическое и христианско-католическое богослужение“, „О законности и действительности англиканской иерархии с точки зрения православной церкви“. Заболел безнадежно. Умрет через год. Гипертонию почек не умели лечить. Похоронен на Байковом кладбище, как и сын Миши Врубеля…

Булгакову сейчас пятнадцать лет.

Учится в 1-й Александровской гимназии уже пятый год.

В пятом классе впервые начал писать — юморески. Вместе с ним учатся Паустовский, Сикорский, Богров… Нет, это не важно.

…Боже!!!»

Пятнадцатилетний гимназист Миша Булгаков протягивал Анне Горенко спасенную шляпку.

Перейти на страницу:

Все книги серии Киевские ведьмы

Ледяная царевна и другие зимние истории (сборник)
Ледяная царевна и другие зимние истории (сборник)

Три молодые киевлянки неожиданно приняли от умирающей ведьмы Кылыны ее дар. Как же они сумеют распорядиться им? Ведь они такие разные: студентка исторического факультета Маша Ковалева, железная бизнес-леди Катерина Дображанская и уволенная из ночного клуба безбашенная певица Даша Чуб по прозвищу Землепотрясная.По воле или против нее, им пришлось стать Киевицами – хранительницами Города Киева – и каждую ночь дежурить на Старокиевской горе в ожидании удивительных или ужасных событий…Когда отмечают Новый год настоящие ведьмы? Уж точно не 31 декабря. Но кто придет к ним в самую темную ночь года? Чешская ведьма солнцестояния Перхта или итальянская веда Бефана? А может, германский черт Крампус, который в ночь Тьмы утаскивает всех грешников в ад…В книгу также вошли «Добрые сказки о елочных игрушках» Лады Лузиной и сказки В. Ф. Одоевского.

Лада Лузина

Славянское фэнтези
Выстрел в Опере
Выстрел в Опере

«Киевские ведьмы. Выстрел в Опере» — новый роман Лады Лузиной и продолжение волшебной истории, начатой ею в книге «Киевские ведьмы. Меч и Крест». Ровно 90 лет назад октябрьская революция пришла в мир из Киева — из Столицы Ведьм! И киевлянин Михаил Булгаков знал почему в тот год так ярко горели на небе Марс и Венера — боги-прародители амазонок. Ведь «красная» революция стала революцией женской. Большевики первыми в мире признали за женщинами равные права с мужчинами, сделав первый шаг к Новому Матриархату а этом захватывающем приключенческо-историческом романе вы встретитесь с киевской гимназисткой и будущей первой поэтессой России Анной Ахматовой и Михаилом Булгаковым. Узнаете, что украинки произошли от легендарных амазонок, что поэзия причудливо переплетена с магией…

Лада Лузина

Фантастика / Фэнтези / Славянское фэнтези

Похожие книги