Высший разум

— То есть, уже не мёрзнет? — засмеялась Лиза. — И неправда! Я тоже тебя не испугалась! Совсем! Я только за вас всех испугалась! Я чуть с ума не сошла под этой дверью! А потом этот козёл Дюша достал из багажника обрез, и я не выдержала и стала орать. Но он меня вообще не слышал! Вообще!

— Им вторженец руководил? — спросил Мирон.

«Мирон здесь. Хорошо. Значит, гипс ему уже наложили, — вяло подумал Вадим. — Это сколько же я тут дрыхну? А дома у меня что? Сегодня же суббота! Сегодня мама с работы раньше придёт!»

— Вторженец свои щупальца запускает в людей постепенно. Сначала он этого Юрича объездил, через него стал порабощать остальных. Он отжирается и создаёт между сознаниями жертв этакую сеть. Мощность её растёт. И он начинает всё сильнее влиять на других.

Раздался звонкий щелчок.

— Я бы его ещё раз убил! — продолжал говорить Егор. — Плевать, что нельзя! Ой, Кох меня теперь… Я не знаю, что он со мной сделает. Он всё время меня подозревал, хвостом за мной таскался. Он меня даже побить грозился! Меня никто никогда не бил!

— А у вас так разве можно? — спросил Мирон.

— Мы с ним — яйца моего гнезда. Вот если я его нечаянно укушу, то тут я не виноват, значит, он вёл себя неразумно и пробудил во мне древние инстинкты. А если он хладнокровно меня ударит, это значит, что я — виноват, я оскорбляю саму логику поведения ящеров.

— А преступления у вас есть? Суд, там, тюрьма? — не унимался Мирон.

Егор-Грой фыркнул:

— Нас так мало, что порицание старших — самое страшное наказание. Если мной будут недовольны главы кланов… Пусть уж лучше Кох побьёт меня…

Вадим приоткрыл глаза. Маленький ящер сидел в камуфляжном костюме поверх обтягивающего спортивного. Спортивный было видно — камуфляжная куртка болталась расстёгнутая.

Мордочка у ящера была грустная: кому хочется, чтобы его считали преступником?

Но мог ли он поступить как-то иначе? Ведь если бы не вмешался «Егор» — погибли бы все. Может быть, даже Лиза. Она же торчала возле гаража, дожидаясь ребят.

— Можно тебя потрогать? — попросила Лиза.

Она протянула руку и коснулась длинных пальцев Егора-Гроя, потом погладила его по запястью…

— Какая мягкая. Только холодноватая немного. Холоднее моей.

— Тебе не противно?

— Да ну тебя. Ты — красивый!

— А я? — спросил Мирон, и Вадим распахнул глаза и повернул голову: иначе Мирона было не разглядеть.

— А ты как вообще? — спросил он.

— Вадим, очнулся! — заорал Мирон.

— Я давно тут валяюсь?

Илья посмотрел на часы на запястье Вадима, показал ему три пальца.

— Офигеть.

— Ты ещё в машине вырубился, — сказала Лиза. — Тебе мнемограмму сделали. Сказали, что провалы в памяти могут быть. Но не сильно.

— А Мирон?

— Я инвалид! — скорбно сказал Мирон, и все засмеялись.

Мирон расстегнул спортивный костюм, вроде того, что был на Егоре, и показал два блестящих «пенька» на ключице.

— Это тут такой гипс! Я не виноват!

Все полезли трогать пеньки, даже Вадим потянулся. И с удовольствием ощутил, что голова уже почти не болит, только в горле скребёт немного.

Он приподнялся и увидел, как темнеет на стене аккуратный прямоугольник и превращается в дверь.

— Егор? — окликнул он, не понимая, нормальная это дверь или нет.

Ящер обернулся.

Вошёл господин Мнге. Тот же идеальный костюм, без единой лишней складочки.

— А как вы выглядите на самом деле? — спросил Вадим. — Здравствуйте.

— Уже никак, — сказал господин Мнге. — Здравствуй. Без генератора меня просто не существует.

— Страшно, наверное?

— Ко всему привыкаешь. — Господин Мнге сел рядом с кроватью Вадима.

Илье пришлось подвинуться. И Лизе. Грой встал и, нервничая, прошёлся по небольшой комнате, в которой, кроме кровати, больше не было вообще ничего. Минималисты эти ящеры.

— Я должен расспросить тебя, — сказал господин Мнге Вадиму, улыбаясь своей натянутой улыбкой. — Мы сняли мнемограмму с твоего мозга, но некоторые моменты нужно прояснить.

— Да допрашивайте, чего уж тут, — хмыкнул Вадим. — Только и у меня есть вопросы.

— Ну, тогда будем просто беседовать. Начнём?

Вадим кивнул.

— Я не понимаю, как тебе удалось увидеть вторженца? Это вышло случайно, или ты предпринял какие-то усилия? Если да — то какие?

Вадим ощутил, что у него горят уши, вспомнив, какие «усилия» он «предпринимал». Вот сто лет уже не краснел, а тут…

— Я тренировался, — пробормотал он. — А у Мирона это точно гипс?

— У Мирона сломана ключица, — терпеливо пояснил Мнге. — Это не совсем привычный тебе, но своего рода гипс. Крошечные частички гидроксиапатита кальция под контролем магнитных токов заполняют места перелома. Ему придётся походить пару недель с фиксаторами, но они будут совершенно незаметны под одеждой.

Господин Мнге внимательно посмотрел в глаза Вадиму:

— Как именно ты тренировался?

Вадим вздохнул. Это был не тот случай, который стоило рассказывать «психологу», но что было делать?

— У ваших очков есть режим, когда можно переместиться в чужое сознание. Вы велели ничего не трогать, но я…

— Какой такой механизм? — удивился господин Мнге.

— Давайте, я покажу? Очки у меня были в кармане штанов. Где моя одежда? Только я их достать не успел. Было бы проще, наверное, с очками.