Высший разум

Вадим оглянулся ещё раз: Мирон что-то шептал трясущейся Лизе. Значит, идти придётся ему, больше некому.

Он с трудом оторвал ногу, завяз в воздухе, как в киселе, сделал шаг, второй.

Ступор постепенно отпускал. Стало зябко, выступил холодный пот: даже руки влажно блестели.

Вадим остановился, не дойдя до Ильи шага два. Оглянулся на Мирона.

Тот махнул скованными руками: посмотри, мол.

Легко сказать — посмотри. А если Илья только с этого боку — целый?

Вадим судорожно вздохнул, сделал ещё шажок, планируя заглянуть слева. Но тут Илья пошевелился и сел, держась руками за голову.

— Живой! — прошептал Вадим, сразу теряя напускную собранность и смелость, покрываясь гусиной кожей.

Руки юркнули в карманы, привычно забрякали там железками.

Знакомые звуки успокаивали, возвращали силы. «Ничего, все живы, значит, удастся и выбраться. Гаечка за гаечкой…»

Илья ощупал голову, потом — скованные ноги, что-то простонал глухо.

— Болит? — спросил Вадим, присаживаясь рядом на корточки.

— М-м-м, — сказал Илья.

— Всё в порядке. Ты целый. — Вадим вытащил руку из кармана, осторожно похлопал Илью по плечу, словно боялся сломать. — Видишь — даже крови почти нет? Только на губе…

— Это я губу прикусил, — сказал Илья. — Чё это было, а?

— Да фиг его знает, — поморщился Вадим.

А сам подумал: «Разговорился, надо же».

— Давайте сюда! — крикнул Мирон. — Тут хоть не на голом бетоне!

«Какая радость сидеть на куче мусора? Пять минут назад — ты нос от неё воротил», — усмехнулся Вадим, но помог Илье подняться и кивнул на кучу.

Того шатало, плюс — «наручники» на ногах и такая же короткая, как у Мирона, цепь.

Цепь попадала Илье под ноги, мешала идти.

Вадим хмыкнул, вытащил из кармана на колене верёвку, захлестнул за звено цепи. Верёвку сунул Илье в руки, подхватил его под локоть, и кое-как, маленькими шажками, постепенно приноравливаясь и ускоряясь, тот смог дойти до Мирона и Лизы.

Куча была странной. Это тормознуло Вадима на подходе к ней. Илья ещё сосредоточенно перебирал ногами, когда Вадим уже встал, как вкопанный.

Мирон, заметив это, покрутил пальцем у виска, кивнул на Лизу.

Вадим закатил глаза, сделал ещё два шага… Сзади раздался шорох — и спину залило холодным потом.

Он обернулся: никого. Дверь не появилась, но табло… Табло с надписью и временем исчезло!

Сначала там было 02:15… Сколько он прокопался с Ильёй?

— Мирон, сколько времени было на табло? Оно менялось?

— Э-э…

— Табло исчезло! Последнее время — сколько?

Мирон пожал плечами.

Наблюдательный, блин, только девок тискать.

Илья улёгся на кучу и закрыл глаза. Лиза сидела, прижавшись к Мирону и спрятав лицо в ладони. Она дрожала от холода.

«Прохладно тут, всё-таки», — подумал враз замёрзший Вадим.

Сам он и по улице ходил уже налегке — рубашка и школьный жилет, ничего лишнего. Разве что штаны из толстой ткани. Тут хлипкие не сдюжили бы, в штанах — богатые карманы со «всяким барахлом» (бабушкин термин).

Вот тебе и барахло… Верёвка — уже пригодилась.

Вадим посмотрел на наручные часы, отметил время. Допустим, осталось ровно два часа. Вряд ли прошло больше пятнадцати минут с того момента, как появилось табло. И за эти два часа нужно сообразить, как сбежать из подвала.

— Ты думаешь, обратный отсчёт?.. — спросил Мирон.

— Думаю, — огрызнулся Вадим. — Как в «Пиле».

— Вообще-то, после таймера в «Пиле» — все в комнате умирали…

Лиза вздрогнула всем телом.

— Ну, значит, не как в «Пиле»! — разозлился Вадим. — Ты — соображай, давай. Ты же у нас — профи по играм! Тест — это та же игра! Ну!

Вадим понял, что его трясёт, что он сейчас будет орать и орать громко. Мирон и так уже втянул голову в плечи. Кто ж любит, когда на него орут?

Водички бы. И Мирона с Лизой пересадить куда-то в другое место. Ведь куча…

Он судорожно вздохнул: а может, обман? Может, всё это — бутафория?

Осторожно потрогал белую кость, торчащую из тряпок. Кто её знает, может, пластиковая? Гипс?

Потянул, вытащил…

Череп.

Тошнота подкатила к горлу — настоящий череп. С облезлыми косточками, с… с…

Вадима передёрнуло, он сглотнул и уставился на второй череп, торчащий из тряпок.

«Ладно, — подумал он. — Череп и череп. Незаразный, наверное. Да и всё равно уже, если заразный. Нашёл, блин, время — заботиться об эпидемической ситуации в конкретно взятом подвале! Ну помер какой-то бедный Йорик… Или пятьдесят Йориков… Как минимум».

Он брезгливо отряхнул руки, сунул их поглубже в карманы.

— Ну? — сказал он Мирону уже поспокойнее. — Излагай, чего думаешь? Выбираться надо. У нас только два часа.

Мирон замотал головой:

— А чё сразу я?..

— А кто, Лиза, что ли?

Мирон покосился на девочку, доверчиво прижавшуюся к нему, приосанился и набрал в грудь воздуха:

— Ну ясно же, что подвал — реально респаун, стартовая точка! — выпалил он. — Убьют — опять вернёшься сюда. Но с нами — не всё так просто. Тут есть какая-то хитрость. Мы-то как сюда попали?

«Как? — подумал Вадим. — Как-как — и кучка!»

Но спорить не хотелось. Было страшно и немного смешно: уж больно забавно Мирон распустил хвост перед Лизой. Хотел выглядеть круто, как в фильме про матрицу? Этаким Неомироном?