Высшие альфачи

— Вот чего! Вечером почитаешь или даже ночью! Это не мой участок, поняла? Ты сначала сделай мои дела, а потом уже, в свободное от работы время, делай другую работу. Гоблинов она читать вознамерилась, видите ли… платежки делай!

— Ладно.

В печатной ничем не пахло. В принципе, ничего удивительно, но Шнырь очень надеялся хоть на какие-то запахи. Сырость, легкая кислинка на кончике языка, спертый воздух… хоть что-то.

Но в печатной вообще ничего не ощущалось. Будто все вымерло.

— Чего тебе? — грубо рявкнул пожилой дворф, отирая щербатое лицо от слез тыльной стороной ладони. — Пришел позлорадствовать?

— Нет, — покачал головой Шнырь, осматриваясь.

Вроде успели. Городские говорили, что владелец «Вестей Брентона» обанкротился, а теперь собирается распродавать все имущество с молотка. К счастью, печатные станки все еще стояли на месте. И даже бумага присутствовала. Очень много бумаги.

— Продаете? — уточнил гоблин у хозяина.

— А тебе какое дело? Чего пришел? Не продаю я нихера… кому нужна такая рухлядь…

Дворф вновь заплакал. Рядом с ним выставились в бесконечный ряд пустые пивные банки, которых все равно не хватало, чтобы затушить пламя горечи от потерянного бизнеса.

— А я пришел купить.

— Чего? — не понял дворф. — Купить? Ты?

— Не совсем я, — маленький гоблин передал дюжему старику небольшую бумажку. — Я лишь курьер.

Дворф мельком взглянул на бумагу, а его лицо моментально сменило окрас на бледно-розовый.

— Это…

— Это покупка вашего бизнеса, сэр. Сдавайтесь.

На стол госпожи Хомяковны полетели бумаги. Множество бумаг.

— Разбери, дорогуша, — фамильярно приказала ей Рунная.

Госпожа Хомяковна поморщилась, будто ей влепили сильную мерзкую пощечину. Она быстрым профессиональным взором оглядела бумаги — они были совсем не отсортированы.

— Она совершенно обнаглела! — возмущенно пискнула госпожа Хомяковна.

— Это да, — согласилась Бегетта, уничтожая сочный эклер. — Ну а что делать? В закупках сказали, что она спит уже и с Директором.

— Так это проституция! — горячо возмутилась госпожа Хомяковна.

— Это карьерный рост, будь он проклят. Теперь ее уже так просто не выдавишь. Но ничего… посмотрим…

В голове у Бегетты активно шуршали винтики. Вчера ночью она не могла заснуть — размышляла, как подставить Рунную.

— Коллеги, сегодня прекрасный день, правда? Солнце светит! — Рунная заглянула в их кабинет и внимательно просканировала сидевших там женщин.

— Не то слово! — Бегетта подняла кружку чая, словно провозглашая добрый славный тост. — Вот бы сейчас погулять…

— А мне гулять не хочется! — завопила Рунная на весь офис. — Мне здесь хорошо!! Работаю в самой лучшей фирме!!

— Тоже верно, — согласилась с ней Бегетта, широко улыбаясь.

Рунная еще немного потопталась у порога, а затем отошла. Но Бегетта все равно почувствовала, что она тусуется неподалеку, подслушивает.

Главная бухгалтер достала из-под стола миниатюрный плакатик, на котором было написано: «СУКА».

— Это точно, — поддакнула начальнице госпожа Хомяковна.

— Что же делать, что же делать…

— А давай чаю!

— Давай. И думай, Хомяковна, думай. Наш уютный бухгалтерский мирок нарушили сраные карьеристы. Что же делать…

В дверь Коса постучали.

— Да не надо стучать, просто входи… кто бы ты ни был!

Шнырь вошел. Вежливо потоптался на пороге.

— Я тут почту забрал, — произнес маленький гоблин.

— Заебись. Четко сработал.

— А куда ее положить?

— Да выброси ее нахуй! Какие-то писульки…

— Э-э-э…

— Васе отдай, малыш. Все бумажки сдавай в бухгалтерию — не ошибешься.

— А нужно делать реестр?

— Чо? — Кос слегка даже охренел. — Какой еще реестр?

— Реестр входящей корреспонденции. Я читал, что в солидных фирмах так делают.

— Где читал? На заборе что ль? — Кос усмехнулся. — Блядь, малыш, у нас тут главбухом сидит человек, если его можно так называть, который старше тебя на до хуя лет. Который, может, даже сотворение мира видел, блядь. Сечешь? Ты думаешь, ему нужен какой-то сраный реестр? Ты думаешь, что он может потерять хоть один документ?

— Наверное, нет, — признал гоблин. — Наверное, вы правы.

— Я всегда прав! — Кос засмеялся, от души затягиваясь. — И, кстати, хоть раз назовешь нашу фирму «солидной» — уши тебе надеру! Я не хочу иметь ничего общего с этим поганым рыночком!

— Но вы же часть этого рынка…

— Это правда. Но каждая часть хочет почувствовать себя немного уникальной. Молодежные амбиции, понимаешь?

— Да, сэр. Спасибо вам за разъяснения.

Госпожа Хомяковна сегодня решила снова задержаться на работе. Голоса дома стали совсем невыносимы, они буквально приказывали ей уволиться. А куда ей увольняться? Разве где-то будет лучше?

Вдруг затрезвонил телефон, очень требовательно. Госпожа Хомяковна даже вздрогнула — она никак не ожидала услышать звонок в 11 часов вечера. Осторожно взяла трубку, будто боясь, что та взорвется, и еле слышно произнесла:

— Да?

— Вы на работе?! — прокричала Рунная. — Да?!

— Да.

— Я просто проверяю! Всего хорошего! — Рунная резко прервала связь.

Какой кошмар, подумала госпожа Хомяковна. Зачем эта сумасшедшая звонит в такой поздний час? Она что, наблюдает за ней? Или ей заняться нечем?