Высшая раса

– Я понимаю, – Хенриксен кивнул. – Но с ответом вам придется приехать к нам. Ваш человек на машине с белым флагом должен быть в Браунау не позднее десяти часов утра завтрашнего дня. Если его не будет, американские войска начинают наступление. Ждать мы не можем. По сведениям разведки, русские заняли Штирию и Каринтию и подходят к Линцу.

Верховный арман улыбнулся:

– Они будут отброшены. Всего наилучшего, господин полковник.

– Всего наилучшего.

Хенриксен поклонился и скользнул на свое место. Джип заурчал огромным котом и, мягко развернувшись, выехал со двора.

Верхняя Австрия, город Линц

5 августа 1945 года, 15:53 – 16:37

Они шли той же дорогой, которую Петру довелось отмерить ногами при выходе из плена. Слева был Дунай, неторопливо бегущий на восток, к Черному морю, справа холмы – тускло-зеленые под серым ненастным небом.

На горизонте впереди, точно в том месте, где должен находиться Линц, к небу поднимался исполинский шлейф дыма, словно ножка гигантского гриба со шляпкой из облаков. В первое мгновение, когда они его увидели, Сиркисян спросил с удивлением в голосе:

– Что это там горит?

– Похоже, что идет сражение, – ответил Петр, и сердце его дернулось от радости. – Наши наступают.

– Нэ можэт быть, – засомневался лейтенант. – Когда мы отплывали, немцы стояли в Вэне, и так быстро их отбили аж до Линца?

– Так вся сила фрицев-то – дутая, – значительным голосом сказал Моносов и рассмеялся. – Что эти сверхчеловеки против самолетов, танков и пушек сделают? Они хороши только в ночи разбойничать…

– И то верно, – кивнул Петр. – Да и спорить смысла нет. Недолго идти-то осталось.

Вскоре Дунай повернул чуть к северу, и трое человек – всё, что осталось от специальной разведывательной группы, оказались на холме, откуда хорошо был виден город. Теперь не осталось сомнений – Линц горел. Вот только звуков боя слышно не было, молчали орудия, не вели трескучий разговор автоматы и пулеметы.

– Тихо что-то, – проговорил с удивлением сибиряк. – Неужели всё?

– Дай-ка бинокль, – обернулся Петр к Сиркисяну. Тот, несмотря на все передряги, сохранил цейссовский трофейный прибор.

Сильная оптика позволила приблизить город, превратить здания из игрушечных в почти нормальные. Сквозь дым видны были солдаты, колоннами перемещающиеся по улицам. Неторопливо, словно серо-зеленые черепахи, ползли танки, а над зданием магистратуры реяли сразу два флага! Алый, при виде которого защемило сердце, и красно-белое знамя Австрийской Республики.

– Там наши! – сказал Петр, опуская бинокль. – Судя по всему, немцев из Линца вытурили.

– Почэму жэ мы их нэ встрэтили? – спросил Сиркисян. – Ведь им одна дорога – на запад, к замку.

– Они драпали по шоссе, – ответил Моносов, усмехнувшись. – А мы шли по такой глуши, куда ни один немецкий солдат не сунется.

– Похожэ на то, – почесав голову, согласился лейтенант.

Они спустились с холма, и город пропал, скрытый лесом. Осталась только дымовая завеса в небе, с близкого расстояния распавшаяся на несколько десятков серых колонн. Несильный ветер слегка наклонял их, но на большее сил у него не хватало, а когда он совсем стихал, то дымы тянулись строго вертикально, упираясь в потолок облаков.

Вышли на небольшую дорогу, ведущую на север, к реке. За дорогой виднелась средних размеров роща, а за ней, насколько Петр помнил, должны были начаться пригороды Линца.

– Стой! – разнесшийся над дорогой голос был жесток и полон готовности убивать. Вопрос был задан по-немецки, а это значит, что засевший в роще патруль принял их за отбившихся от своих фрицев. Счастье еще, что не начал стрелять сразу. Глупо было бы погибнуть от рук своих.

Разведчики послушно остановились, но рук никто поднимать не стал.

– Вы что, ослепли? – спросил Петр резко. – Где вы эсэсовцев с таким оружием видели? И мы на восток идем, а не на запад.

– Кто вас знает, – ответил голос из рощи, но теперь он звучал по-русски и более спокойно. – За последние две недели такого насмотрелись, что готовы поверить во что угодно. Руки поднимите, а то стрелять будем!

– Вы что, обалдэли? – крикнул Сиркисян раздраженно, но Петр остановил его.

– Молчать, лейтенант! У них приказ, я понимаю…

– Ладно, не надо, – кусты колыхнулись, и на дорогу вышел человек в форме лейтенанта. Автомат он держал расслабленно, дулом вниз. – Кавказский акцент не подделаешь. Кто вы такие?

– Капитан Радлов, специальная разведывательная группа, – ответил Петр неохотно. – А вот на акцент вы, лейтенант, зря понадеялись. Я слышал, что в СС специальные части были, из чеченцев сформированные. Вдруг мы из таких?

– Нет уж, – засмеялся лейтенант, и лицо его от улыбки помолодело лет на десять. – Я до войны на Кавказе служил, так что армянина, – последовал кивок в сторону Сиркисяна, – с чеченцем или ингушом не спутаю.

– Это хорошо, – кивнул Петр. Из рощи между тем, словно по мановению волшебной палочки, появились еще несколько человек.