Высшая раса

Ухнула пушка одного из танков, и позади Беккера разлетелся на обломки дом. По спине прошло горячее дыхание ударной волны. Но второй раз выстрелить танк не успел. На его башне неведомо как оказался Циклер. Вцепившись в закрытый люк, он напрягся, раздался жуткий треск, и стальной диск, вырванный с мясом, полетел в сторону.

Штандартенфюрер бросил внутрь танка гранату и проворно отскочил в сторону. В башне ИС-2 что-то бухнуло, из щелей повалил дым. Словно слепая, боевая машина повернула на ближайший дом и зарылась в него носом, утробно воя.

Вой стих, но сменили его еще два взрыва – солдаты Циклера повторили маневр командира, и с советским танковым отрядом было покончено.

Беккера буквально подхватили под руки, и они побежали дальше. Циклер несколько раз менял направление, и бригаденфюрер мог наблюдать следы прокатившегося недавно боя. Северную дорогу на Клостернербург тоже прикрывали, и именно по ней пришли только что уничтоженные танки. До своей смерти они успели собрать немалую жатву. На их пути остались покореженные и горящие остовы «тигров» и «пантер», запах гари и жженого металла, и трупы, очень много трупов в знакомой серой форме.

Глядя на всё это, Беккер сжимал зубы от злости и клял про себя немецких инженеров, так и не сумевших создать что-либо подобное ИС-2.

По узкому мостику перешли ручей, с журчанием бегущий с горы Кахленберг к Дунаю, и вокруг зашумели деревья Венского леса. Внизу осталась Вена, тысячи разноцветных крыш, узор улиц, площадей, переулков, лента Дуная и островерхие шпили соборов. Дымы пожаров смотрелись уродливыми серыми лишаями.

Они бежали, не снижая скорости. Телохранители Беккера, несмотря на то что были почти в два раза массивнее его, дышали легко и ровно, в то время как бригаденфюрер начал задыхаться.

Но он упорно переставлял ноги, подгоняемый мыслью о том, что теперь всё будет хорошо, что им обязательно удастся прорваться к Шаунбергу, туда, где ждет помощь.

Верхняя Австрия, окрестности замка Шаунберг

3 августа 1945 года, 13:35 – 14:12

Сил у Петра оказалось меньше, чем он думал поначалу. К тому моменту, когда небольшой отряд дошел до стоянки, капитан был готов рухнуть хоть на твердые камни, лишь бы унять боль в ногах. Но подобной роскоши командир часто бывает лишен. Вот и в этот раз – пришлось отдавать распоряжения насчет обеда, смены постов и прочего, прочего, прочего…

О пленнике вспомнил только после того как поел. Рядом негромко переговаривались и дымили махоркой бойцы. С тяжелым вздохом Петр отогнал мысль о сне и велел привести пойманного немца.

Фон Либенфельс всё это время пролежал связанным под одной из елей, и костюм его, еще недавно чистый, изрядно запачкался. Глаза пленника яростно сверкали, ноздри бешено раздувались, свидетельствуя не о самом лучшем настроении.

– Выньте кляп, – приказал Петр. Он намеренно решил проводить допрос на глазах у всех, чтобы показать, что всецело доверяет своим людям.

– Свиньи! – прошипел фон Либенфельс яростно, едва раскрыл рот. – Грязные животные!

Многие солдаты знали немецкий язык, да и догадаться о смысле выкриков было несложно, и над поляной пронесся слитный гогот.

– Ишь, с гонором фриц-то! – усмехнулся кто-то из солдат.

– Герр Йорг, – сказал Петр спокойно. – Нам нужна информация относительно подземных проходов, ведущих в ваш замок. Я намерен получить ее тем или иным способом. Для вас будет лучше быть с нами откровенным, а то мне придется прибегнуть к не самым гуманным методам воздействия.

– Никогда! – Фон Либенфельс попробовал плюнуть в сторону допрашивающего, но рот подвел хозяина, и слюна повисла на штанине армана белесым потеком. – Никогда я вам ничего не скажу! Вы ничего от меня не добьетесь! Свиньи!

– А если подумать? – Петр улыбнулся, хотя ощущал, как в груди становится горячо от злости. – Если вы всё нам расскажете, я сохраню вам жизнь. Конечно, вы будете отданы под суд…

– Что? – фон Либенфельс рассмеялся. – Кто посмеет судить меня? Вы, жалкие черви? Да вы достойны только лизать прах у моих сапог!

– Заткните ему рот, – Петр махнул рукой. Он уже понял, что понадобится длинный допрос, а к нему капитан не был в этот момент готов ни физически, ни морально.

Фон Либенфельсу вставили кляп. Петр, велев разбудить его при появлении группы лейтенанта Сиркисяна, улегся на расстеленную плащ-палатку. Некоторое время созерцал небо, похожее на серую ткань с голубыми прорехами, а затем сам не заметил, как уснул.

Глава 16

Все усилия и жертвы германского народа в этой войне так велики, что я даже не могу допустить мысли, что они были напрасны. Нашей целью по-прежнему должно оставаться приобретение для германского народа территорий на Востоке.

Адольф Гитлер, 1945

Нижняя Австрия, город Вена,

правый берег Дуная