Высокий берег

– Хотя, может, это началось раньше – в 11 классе. У меня был одноклассник Виталя Шелепов. Он прожил и проучился год в США, и привез набор для игры в покер. Так вот мы каждую пятницу после школы шли к нему домой и играли в безлимитный техасский холдем, предварительно скинувшись в общий банк по 10-20 рублей. Я, бывало, выигрывала. – Макс внимательно и увлеченно слушал ее, ему нравилось, когда она говорила, у нее был чуть низковатый голос. На небе уже появился месяц и зажигались звезды, люди за окном перестали ходить и казалось, будто остались только они вдвоем. Она положила локти на стол и чуть наклонилась к нему. Глаза ее были широко открыты, а губы чуть тронула улыбка. Вот оно – время для искренних признаний.

– Нет, – тихо сказала она. – Это началось еще раньше – за большим деревянным столом в деревне, куда съезжались все семеро детей моей бабушки, куда ее дети привозили своих детей, и все мы по вечерам садились играть в карты. Не в покер, конечно, – мы играли в дурака. Воспоминания об этих посиделках – единственные воспоминания, наполненные ощущением семейных уз. Больше такого не было. Как говорил мой дед – мамин отец – мы жили бобылями. Не любили приглашать гостей и сами не любили быть гостями. А отношения с родственниками поддерживали холодные, просто потому, что подобного требовали правила приличия. Наверное, поэтому те карточные вечера были для меня нечто большим, чем приятным препровождением времени. Любовь к игре поселилась у меня в душе именно тогда, хотя возможно это у меня от рождения. Готова поспорить, уже в 5 лет я понимала в игре больше, чем многие из моих родственников.

Глава 3.

Енисей делил город на левый и правый берега. Левый – стремительно развивающийся с историческим центром города, правый – промышленный. Меньше года назад, когда все казино закрыли, игровой бизнес перекочевал в подполье, который контролировался Алексеем Мироновым – строительным магнатом Красноярска. Он имел хорошие связи и водил дружбу с самыми верхами власти. И по совместительству был другом из девяностых отца Макса.

И вот в одном из цокольных этажей недавно построенной высотки, что была на пересечении Робеспьера и проспекта Мира, располагалось самое пафосное казино Красноярска. Полгода назад над входом висела яркая вывеска – Golden Gate, обещающая удовольствия всех мастей, после того, как в силу вступил закон об игорном бизнесе, вывеску просто сняли, заменив ее на «Парикмахерские услуги Nemo». Внутри все осталось нетронутым. После заката, сюда стекались все дикие ловцы удачи. Здесь можно было встретить, как больных игроманов, которые в отчаянии выкрикивали: «олл-ин» и ставили на кон кто квартиры, кто машины, кто свою душу, так и скучающих интеллигентов, желавших вкусить запретный плод.

Женя была здесь пару раз, и всегда ее поражало, то, как азарт и увлеченность играми стирали пропасть между сантехником с зарплатой в пять тысяч рублей и топ менеджером Газпрома. Глаза любого из них одинаково зажигались, чуя удачу, и наливались гневом, при проигрыше.

Вопреки устоявшемуся мнению о том, что игрок – это всегда помешенный на азарте человек, за выигрыш готовый отдать, что угодно, Женя играла только в покер, столы с рулеткой или блэк джеком она обходила стороной. Но ставки в Nemo для нее были слишком высоки, так что и в покер она здесь не играла. А вот Макс любил это место. И все завсегдатаи любили его. За его щедрость, безрассудство и азарт. Весь выигрыш от шестичасовой игры в покер он мог поставить на красное или черное, как будет настроение. Проиграл – не беда, рулетка – дама обманчивая, выиграл – напитки всем за его счет.

Здесь всегда было слишком много народу. Место напоминало файе вокзала, где толпятся люди, галдят, толкают друг друга, боясь опоздать на поезд.

Марина уверенно протискивалась через толпу, и когда увидела Женю стоящую возле стены, схватила ее за руку и потащила к барной стойке.

– Там нет мест.

Марина усмехнулась. Каждый ее поход в Nemo был выходом в свет. Она специально покупала новое платье и делала прическу. Сегодня на ней было черное облегающее платье с внушительным декольте, она не собиралась его прятать в этой безвестной толпе.

Она подошла к стойке, поманила бармена, что-то шепнула ему, припав к его уху. Тот посмотрел на нее с улыбкой, и тут же освободил для них места.

– Не для того, я так разоделась, чтобы стоять у стены. – Сказала она, легко запрыгнув на барный стул и щелкнула пальцами:

– Два джина с тоником.

Петя, как-то сказал, что для игрока в покера, Женя слишком плохо разбирается в людях. И это от части, было правдой. Первое, а иногда и второе впечатление о человеке у нее всегда было ошибочным. Так вышло и с Мариной. Тогда на вечеринке у Макса, она показалась Жене состоятельной особой, в ней чувствовался класс, когда одежда, взмах волос, поза и манера держаться на публике – все выдавало в ней девушку из высших слоев общества. Но Марина таковой не была, она просто любила носить маски.